- Грегорио! Я разве спросил тебя, на ком хочет жениться твой брат Эрнесто? Я попросил тебя отпустить сейчас мать девушки, чтобы я мог с ней поговорить, раз уж ты не хочешь, чтобы подходил я. Если она захочет - она вернётся обратно.

Август на всякий случай пристроил винчестер так, чтобы можно было выстрелить по камням, если вдруг кто-нибудь покусится на Винтера.

Эрнесто, не дожидаясь разрешения рейнджера, тут же начал разговор. Говорил по-английски гораздо хуже Григорио, но всё же вполне мог выразить свою наболевшую мысль:

- Аугусто! Я много слышал о тебе и то, что тебя знает мой брат Григорио - это очень много для меня. Но ты не прав! Ты нас всех сильно обидел! Зачем ты сказал, что мы продаём женщин в солдатские бордели?! Я - честный человек! Я никогда ничего не крал, кроме коров! И Григорио - тоже честный человек, он никогда не обидел ни одной женщины! Ты думаешь о нас также, как о Хорхе! Но ты зря так думаешь! Я никогда не ходил с Хорхе! и Григорио никогда не ходил! Хорхе занимался такими делами, какими я никогда не занимался. Он теперь покойник, а о покойнике нельзя говорить плохо. Но я всегда говорил, что он плохо кончит! Но ты напрасно нас равняешь с Хорхе! и т.д. и т.п. и пр. пр. пр....

- Ты слова-то выбирай, а то я и на кулаках объяснить могу, - сердито предупредил Джо Дженкинса. Он говорил шепотом, но оттого не менее вспыльчиво. Ответа на вопрос, почему он так безоговорочно верит рейнджеру, Клинффорд не знал сам, но объяснить все же попытался.

- Мистер МакЭлрэй ходит в рейнджерах уже два десятка лет, Уилл, - пояснил Джозеф, - он знает эти места как свои пять пальцев и у него есть опыт войны с индейцами и с мексиканцами. Почему мы не должны ему верить?

- Отставить разговоры, - скомандовал капитан, заметив маневр Криса. Он нахмурился, но тут же тихо пояснил остальным, - Винтер пытается обойти мексиканцев с фланга. Как только начнется перестрелка, мы спустимся вниз и займем позицию за теми бревнами, - командир указал предполагаемое укрытие, - бандитам будет сложно стрелять одновременно в три стороны и они вынуждены будут высунуться. Появится шанс их подстрелить. Седлайте лошадей!

Услышав, что Крис полез в обход, Джо мысленно пожелал ему удачи. Он поднялся с земли, радуясь тому, что наконец-то сможет размяться и направился к своей чубарой.

Внизу, за бревнами Чарли кивнул на слова рейнджера и приготовился прикрывать Винтера. Разумеется, Хезер не одобрял этот его поступок – подкрадываться и начинать стрельбу в тот момент, когда переговоры только-только стали переходить к своему естественному финалу, а именно, к торгам, было не совсем разумно. Чарли немного удивило, правда, что Рамирес так вцепился в женщин – ведь отдать их, купив себе, таким образом, свободу было самым выгодным в его ситуации. Разумеется, это могло говорить в пользу мексиканца – вдруг он и вправду хотел жениться на девушке и забрать с собой ее мать - но с таким же успехом могло говорить и против него, являясь просто нежеланием выпускать из рук добычу. К тому же, у охотника были большие сомнения по поводу того, что женщины согласятся ехать в Мексику пусть с красноречивыми, но все же бандитами. Но другого выхода у них с Августом пока не было – нужно было попробовать выручить хотя бы одну заложницу. Хезер терпеливо ждал, когда мексиканец поговорит с миссис Смит и отпустит ее, наконец, к рейнджерам.

По мере продвижения вперёд, к мексиканцам, гряда постепенно становилась всё выше. Теперь она уже полностью закрывала собой пространство со стороны укрепления рейнджеров. Гряда медленно изгибалась и лежащие впереди крупные камни мешали хорошему обзору.

Судя по доносившимся голосам, до мексиканцев было ещё несколько метров. Они были сильно увлечены беседой: на ломаном английском брат Грегорио очень эмоционально выражал мнение большинства мексиканского отряда. В это время сам Грегорио должен был разговаривать с женщиной, если только возмущённые вопли его брата не мешали им.

За очередным куском скалы, совсем близко к тому месту, за которым должен был открыться лагерь бандитов (мексиканцев ещё не было видно, но они были совсем рядом, судя по голосам) можно было заметить лежащую женщину. Она лежала спиной к движению Криса, кутая плечи и спину в большой клетчатый платок. Вся она сжалась в какой-то жалкой, подавленной позе голова в соломенной шляпке была втянута в плечи, словно ей было холодно.

Снизу из-под юбки торчали босые пятки поджатых ног. Это было вполне объяснимо: если женщин схватили и повезли верхом в неприспособленной обуви, туфли вероятнее всего слетели с ног ещё где-то на середине пути. Под очередным порывом ветра женщина слегка поежилась, несмотря на то, что было очень жарко и сильнее втянула голову в плечи.

Судя по раздававшимся голосам, до мексиканцев оставалось два-три метра или немного больше. Осторожно выглянув из-за камня, молодой отступник огляделся и… увидел женщину. Незнакомка лежала, привалившись к куску скалы, и куталась в клетчатый платок.

Крис почувствовал, как сердце забилось учащенней. Была ли это девушка, на которой чертов Рамирес решил жениться, или ее мать с такого расстояния понять было сложно, но самое главное, что одну из заложниц он нашел. Первым порывом Винтера было подобраться к женщине, попытаться заговорить с ней и, возможно, помочь ей сбежать. Но затем молодой отступник передумал.

Во-первых, женщине слишком много пришлось пережить и услышав за спиной незнакомый голос, она могла вскрикнуть и этим выдать его, Винтера. Во-вторых, вряд ли мать или дочь согласились бы бросить друг друга в беде. А в-третьих, сперва нужно было понять, кем именно приходится эта женщина убитому фермеру. Если вдовой – так, может быть, в скором времени Рамирес и так отпустит ее на переговоры с рейнджерами. А вот если дочерью, то тогда можно будет попытаться спасти девушку, после того, как ее мать будет в безопасности.

А пока стоило подобраться поближе к скале, но не спешить себя обнаруживать. Придя к такому умозаключению, Крис аккуратно вытащил револьвер и, по-прежнему стараясь не шуметь, пополз к скале, за которой укрывалась незнакомка.

- Ладно, Эрнесто, я понял: вы не такие, как Хорхе, - вклинился он в речь мексиканца, поймав пауз. Не мог же Эрнесто повторять как попугай одно и тоже без пауз хотя бы на вдохи. Так и задохнуться недолго. - Мне очень жаль, что я вас обидел. Грегорио! Может, пора от слов переходить к делу? Ты там пересказываешь миссис Смит историю Мексики?

Дженкинс между тем совсем уже приготовился сцепиться с Джо, но капитан вовремя намекнул, что сейчас неподходящее для этого время. Пришлось оставить выяснение отношений до лучших времён и углубляться в заросли, к тому месту, где были привязаны лошади. Как на грех Стерва оказалась рядом с лошадью Уилла. Кобыла нервничала. И, чтобы подкрепить делом нелюбовь Уилла Дженкинса к рейнджеру, она ухитрилась прицельно влупить ему копытом прямо по филейной части. Парень охнул и чуть не скатился под ноги своему мерину.

- Вот пакость! - заявил он сквозь зубы, продемонстрировав недюжинную выдержку и не бросившись колотить Стерву чем попало. - Можно я её пристрелю?

Продолжая ворчать угрозы, он забрал свою лошадь. Вид у парня был такой, будто он прямо сейчас вскочит в седло и ломанётся на Рамиреса. Оказавшись рядом с Джо, он буркнул тихо, но так, чтобы его услышал Клинффорд:

- С мексиканцами... Что-то непохоже, чтобы он с ними собирался справляться. Ну, если он нас предаст... - Уилл сам не особенно понял, что сказал, но по нему было видно, что рейнджеру не поздоровится, дайте только до него добраться. Да и Джо скорее всего тоже.

- Грегорио с женщиной разговаривает! А ты мешаешь! Разговор с женщиной это такое дело... - Эрнесто замялся: не хватало знаний английского языка. - Это тощее дело!.. Ой, нет! Не так... Это тонкое дело! - поправился он. - Тонкое! Тут лучше не вмешиваться! Если тебе надоело меня слушать - я могу помолчать. Что ты торопишь всех? До вечера ещё не скоро! Солнце высоко. Такие серьёзные дела нельзя так быстро делать! Серьёзное дело делают ответвлённо! Ой, нет, не так! - смешался Эрнесто, - Ответственно! Вот! - обрадовался он, вспомнив нужное слово и повторил, чтобы его уж точно правильно поняли: - Серьёзное дело делают ответственно!..

Несмотря на обещание помолчать, Эрнесто продолжал назидательным тоном убеждать рейнджера. По-видимому, этот мексиканец был на редкость словоохотлив и даже не слишком блестящее знание языка его нисколько не останавливало.

Прижавшись к земле, молодой отступник затих, выжидая, как будут развиваться дальнейшие события. Хотя, судя по развития диалога, отпускать мать на переговоры главарь мексиканцев не спешил.

Как уже оговаривалось ранее, со стороны, с которой приполз Крис, остальных мексиканцев скрывал очередной кусок скалы. Вот из-за него-то теперь и раздавался голос. За куском скалы, по-видимому, пригнувшись сидел человек. Он почти весь скрывался за камнем и на двух лежащих перед ним людей смотрело дуло, а за ним светились чёрные глаза мексиканца, тоже слегка напоминающие два дула.

Ствол мексиканца был направлен прямо в голову женской фигуре.

- Бросай оружие! - тихо, но твёрдо повторил мексиканец.

- Не нравится мне эта болтовня – сказал он негромко, - не запугал бы этот Григорио миссис Смит до смерти, чтобы лишнего нам не сказала. Но ее-то мы еще выудим, ладно, а вот что с девчонкой делать?

Вопрос был скорее риторическим, и Чарли просто озвучил свои сомнения, прекрасно понимая, что ответа на этот вопрос у рейнджера, скорее всего, нет.

Чрезмерно словоохотливый мексиканец, тем временем, заливался соловьем, раздражая Хезера все больше. Наконец, он не выдержал и не без ехидства осведомился:

- Если вы такие честные люди с исключительно благородными намерениями, то почему везете женщин против их воли? Может, у девушки жених есть, а вы даже не поинтересовались.

Меж тем, наверху Джозеф пребывал в крайне веселом настроении – Стерва так забавно пнула Дженкинса, что Клинффорд чуть не покатился со смеху. Но, чтобы не злить Уилла еще больше, он всего лишь ухмыльнулся и сказал:

- Если бы мистер МакЭлрэй хотел нас предать, то давно продал бы наш отряд шерифу за круглую сумму денег. Зачем ему сейчас делать это бесплатно?

- Хватит, Уилл, - сказал он примирительно, стараясь улыбаться только одной стороной лица, той, которую Дженкинс не видел. - Пока вы тут болтаете, там кто-нибудь пристрелит Винтера.

Уилл плюнул и решительно двинулся поближе к краю зарослей, постановив для себя разобраться с "обидчиками", дву- и четвероногими, после того, как им всем удастся завалить мексиканцев.

За брёвнами Август кивнул одобрительно на реплику Чарли о вероятности наличия жениха у девушки, хотя и был уверен, что Рамирес найдёт, чем возразить. Эрнесто уже начал повторяться и МакЭлрэй с некоторым напряжением ждал выпада со стороны бандитов. Неприятное чувство: когда ты понимаешь, что тебе заговаривают зубы и тянут время, но ничего не можешь сделать. Что задумал Грегорио? Уболтать женщину до того, что она будет уже со всем согласна? Или он действительно ждёт кого-то на подмогу? Последнее виделось совершенно невероятным, потому что к ним попросту неоткуда было незаметно подъехать. Дорогу позади себя они прекрасно видели, а впереди, за рекой, открытое пространство. Даже выглядывая мельком, из-за брёвен, можно увидеть, если кто-то покажется. Был и ещё один вариант, почему это вдруг брат Грегорио так старательно трепет языком. И этого третьего варианта Август боялся больше всего. Но опять-таки, ничего не мог сделать. Разве что, понадеяться на благоразумие... кого? Может быть, Криса, а может быть, Грегорио Рамиреса.

- Эрнесто! - окликнул он, не дожидаясь, пока мексиканец возьмётся возражать Хезеру. - Ты повторяешься. Грегорио! Сколько можно мучить брата? У него скоро язык начнёт заплетаться. - Он повернулся к Чарли и проговорил тихо: - Боюсь, дело не в женщине, а в нашем приятеле Винтере. Чтобы его заметить, достаточно было краем глаза высунуться. У Грегорио кроме него и брата ещё пять человек, и они не такие тупые, чтобы хоть на минуту оставить пространство перед собой без присмотра. Наверняка что-то затеяли. Надеюсь, парня не прирежут так тихо, что мы отсюда даже не услышим.

Винтер мысленно чертыхнулся, он не жалел о своем поступке, но ему было неприятно, что он так просто попался. Сдаваться без боя не хотелось, даже больше, это было почти стыдно. Но рисковать жизнью девушки Крис все же не стал.

- Как скажешь, амиго, - скрипнув зубами, произнес он, отшвырнув в сторону вытащенный револьвер, и поинтересовался. – И что дальше?

Револьвер мексиканца продолжал смотреть в том же направлении - на голову лежащей женщины, которая и вовсе замерла без движения, перестала вздрагивать, и казалось, даже перестала дышать. Взглядом мексиканец внимательно ловил малейшее движение Криса.

Винтер боялся так сильно рисковать. В конце концов, в данной ситуации было лучше подчиниться и подождать, что будет дальше. Ведь если бы его хотели убить – его бы убили несколько минут назад.

- Ну, все – я безоружен, - констатировал молодой отступник, откидывая кобуру в сторону и снова переворачиваясь на живот. – Может, хватит уже целиться в женщину? Не думаю, что ей это очень нравится.

А дальше произошло вот что: мексиканец кивнул "женщине", и человек под женской одеждой, мгновенно развернувшись, кинулся всем телом на загривок Крису и схватил его за руки. В это же мгновение второй мексиканец вылетел из-за скалы и уже был рядом. Вдвоём они скрутили Крису руки и заломили за спину, связав верёвкой.

Теперь можно было расслабиться.

От рывка юбка, которая была не одета, а аккуратно положена сверху лежащего человека и подтыкнута со всех сторон, слетела, клетчатый платок с плеч - тоже. Оставалась только слегка маловатая, но с трудом напяленная на голову шляпка, прочно привязанная под подбородком, которую теперь этот человек отвязывал от себя.

- Gracias, José! - весело произнёс тот, кто маскировался под женщину. Фраза была понятна даже человеку, не владеющему испанским (Спасибо, Хосе!). Это был в меру высокий, стройный, довольно изящный красавец (что и позволило ему худо-бедно замаскироваться под женщину), жгучий брюнет с тонкими усиками вдоль верхней губы. В нём явно была видна хорошая испанская порода.

- Adelante! - его красноречивый жест, указывающий направление пути ко всей остальной банде, был переводом этого слова. - Иди! - продолжил он по-английски, обращаясь с Крису. - И не вздумай выпрямиться! А то твои друзья могут перепутать твою голову с моей и выстрелить!

Мексиканец подобрал разбросанную женскую одежду. Он был доволен, как ребёнок, получивший подарок на Рождество, которого он ожидал целый год. Хосе подобрал брошенное Крисом оружие и последовал за всеми, подталкивая пленника в спину.

Мексиканцы были не такие уж простачки. Ведь они были, по словам Эрнесто, "честные люди", которые кроме коров ничего больше не воровали. А занимаясь своим "честным занятием" они непременно сталкивались и с рейнджерами, и с шерифами, и с ковбоями, и с конкурирующими бандами, которые почему-то не имели понятия о "цеховой солидарности". То, что друзья Грегорио были живы до сих пор, несмотря на своё "честное ремесло", характеризовало их как достаточно ловких, внимательных и осторожных людей.

Август сказал замечательную речь о женщинах, которая потрясла мексиканцев, и не только мексиканцев. Однако, грозные слова Августа не помешали одному мексиканскому дозорному увидеть, что кто-то из рейнджеров бросился к гряде камней, за которой не удалось проползти Мигелю.

Он тут же подошёл к Григорио и на ухо сказал ему об этом, но Рамирес только отмахнулся - речь Августа была настолько сильна, что Григорио не мог её оставить без ответа. Вдобавок он прикинул, что путь за камнями не близкий, а скорость ползущего человека невысока и, пожалуй, у него есть ещё минут десять времени до появления здесь посланника рейнджеров. Григорио выдвинул ответную речь (к сожалению, на испанском языке и потому большинство гринго не смогли её оценить). А потом, выговорив себе логичную паузу тем, что ему нужно переговорить с матерью девушки о перспективах её семейной жизни, оставил за себя брата, отвлекать рейнджеров разговорами. В первую очередь - отвлекать Августа, хитрости и наблюдательности которого Григорио особо опасался.

Курьёзность ситуации была в том, что Брат Грегорио - Эрнесто, был очень молчаливым человеком по характеру. Английский он понимал хорошо, но говорил - плохо, так как мало в этом практиковался. И теперь ему полагалось толкнуть длинную речь для гринго. Нет, первая часть речи прошла почти как по маслу - Эрнесто сам был искренне возмущён тем, что рейнджер, хотя и косвенно, но обвинил их в том, что они продают женщин в солдатские бордели. Но когда он несколькими фразами высказал всё, что наболело у него на душе от Августовской речи - говорить стало не о чем и бедному Эрнесто пришлось собирать всякую хрень, да ещё и с трудом подбирая слова...

Григорио между тем действительно бросился к матери девушки, но совсем не с тем предложением.

- Сеньора! Мне очень нужна ваша одежда! - Григорио говорил быстро и пламенно, не отрываясь глядя прямо в глаза женщине. Ему нужно было очень быстро добиться результата. Но он понимал, насколько шокирующе его заявление и тут же пояснил: - Сюда ползёт один из рейнджеров. Он идёт сюда, чтобы перестрелять нас, и я должен буду убить его, чтобы спасти своих людей. Но если вы дадите свою одежду - я возьму его живым! Сеньора! От вас зависит жизнь этого человека, вы можете спасти его! Мне нужна не вся ваша одежда, мне нужно только верхнюю юбку и... шляпку, - Григорио сообразил, что, несмотря на некоторое изящество своей фигуры, всё равно не сможет натянуть на свои плечи кофту американки. - Сеньора! Я не могу с такой же просьбой обратиться к вашей дочери, ведь она совсем юная девушка! Дайте юбку вы! - тон Григорио был отчаянно-умоляющий, говорил он очень быстро и при этом стоял на одном колене перед ней. Это было продиктовано не только его галантностью, но и окружающей обстановкой - скалы, укрывающие их, были недостаточно высоки, чтобы скрыть человека, стоящего во весь рост, поневоле приходилось держаться на полуприсяди.

Больше всего он боялся, что женщина не согласится. Тогда придётся стащить с неё одежду силой: из двух зол выбирают меньшее. Он не мог убить ползущего рейнджера - это слишком осложнит отношение с Августом и его товарищами, с таким трудом начавшееся налаживаться. Не убить же рейнджера - значит предоставить ему убить себя и своих друзей! Лучше уж стащить силой юбку с американки! Хотя Григорио понимал, что рассчитывать на её доброжелательство после такого "насилия" больше не придётся!
"Эх, не ожидал я от тебя, Аугусто, такой подлости!" - в сердцах подумал Рамирес.

- Сеньора!! Я вас умоляю! - Григорио прижал руку к своей груди.

................................................................................

Вставка от Wild_West:

Женщина последние двадцать минут внимательно вслушивалась в разговор. Она уже "перепугалась", когда увидела труп своего мужа, тащилась вместе с мексиканцами на лошади и чуть не попала под выстрелы не пойми откуда взявшихся рейнджеров. Теперь её занимала судьба дочери, да и собственная тоже. И хотя испанского она не понимала, того, что Грегорио Рамирес произнёс по-английски, ей вполне хватило. К каким бы выводам она ни пришла, но почему-то она очень покладисто кивнула на уговоры Рамиреса, распустила завязки и стащила с себя требуемый предмет туалета, оставшись в достаточно длинной и широкой нижней юбке. Шляпку она тоже отдала без колебаний. И всё время пыталась заглянуть Рамиресу в лицо. Но не произнесла ни слова. Может быть, потому, что момент был неподходящий, а может быть, ей сказать было пока нечего.

................................... .............................................

- Date la vuelta! (Отвернитесь!(исп.)) - рявкнул Грегорио на остальных мексиканцев, когда женщина начала развязывать юбку. - Darle una capa para ocultar! (И дайте ей плащ укрыться! (исп.))

Времени оставалось всё меньше, Грегорио боялся, что не успеет. Он сбросил с себя всё оружие, опасаясь, что какая-нибудь конфигурация под одеждой может выдать, что "женщина" - ряженая. Он бросился отцеплять шпоры, но тут же сообразил, что сапоги, торчащие из-под юбки, не прибавят фигуре женственности. Он сбросил сапоги вместе со шпорами и засучил штанины до колен.

- Хосе! Дай мне шейный платок!

Шейный платок Хосе был просто гигантских размеров и клетчатой масти. Быстро встряхнув платок, Григорио набросил его на плечи, как шаль, чтобы скрыть свою одежду. Юбку он решил не одевать, чтобы она не мешала ногам во время борьбы, а аккуратно положить сверху так, чтоб казалась, что она одета. Сложнее всего было натянуть шляпку, которая оказалась мала и трещала по швам во время этой процедуры. Вдобавок ко всему предстояло ещё найти удобное место. Такое, чтобы рейнджер не увидел остальных мексиканцев и не смог по ним стрелять. Наконец место было найдено, Грегорио услал всех помощников и велел заговаривать зубы Августу, чтоб тот ничего не заподозрил.

Какова же была самоуверенность этого наглого мексиканца, что он не сомневался, что справится с рейнджером голыми руками!

Надо признать, что Рамирес успел еле-еле. Ещё немного и он услышал дыхание рейнжера за своей спиной. Тот полз очень тихо и если бы Григорио не знал, чего нужно ждать - он его бы не услышал. Но как ни старайся, всё равно человек не может ползти совсем бесшумно: где-то заденет за камень пряжка пояса, где-то сапог прошуршит, оттолкнувшись от шероховатой поверхности...

Наконец Григорио не почувствовал и даже не услышал, а понял, что сзади раздается осторожное, приглушенное дыхание. Он ждал... Но рейнджер ждал чего-то тоже!

Рамирес рассчитывал, что, может быть, рейнджер окликнет "женщину". Рамирес бы не подал голоса и сделал вид что "она не слышит" (подделать женский голос он не мог). По логике вещей, рейнджер должен будет подползти вплотную и потрогать фигуру, чтобы обратить её внимание на себя. Вот тут, когда между ними расстояние будет меньше вытянутой руки Рамирес рассчитывал развернуться и броситься на него, чтобы просто обхватив его руками и ногами и лишить возможности выстрелить. На его голос должны были появиться остальные, которые ждали за следующей скалой, и скрутить рейнджера. Григорио нужно было удержать пришельца всего несколько секунд, и он рассчитывал, что это удастся!

Но всё пошло совсем не так! Рейнджер приполз, заметил его, но... остановился. Григорио не мог точно определить, сколько до него: ярд или больше... Но по еле слышному дыханию противника понимал, что расстояние великовато для броска. А если Григорио промахнётся - это будет стоить ему жизни.

"Женщина" так трогательно жалась и втягивала голову в плечи потому, что Григорио боялся, что рейнджер заметит, что у "неё" мужская шея торчит из-под шляпки и потому прятал шею. Получалось очень правдоподобно. К тому же нужно было слегка шевелиться, чтобы рейнджер не заподозрил, что перед ним смотанная из тряпок кукла.

В общем, всё было хорошо, рейнджер был здесь, но на приманку почему-то не клевал. А время шло. Август уже понял, что ему пудрят мозги. Время уходило, но ничего не менялось.

Мексиканцы тоже начинали нервничать. Август требовал ответа непременно от Грегорио, а он-то как раз и не мог ответить в данный момент. Хуже всего было то, что из-за недостатка времени мексиканцы не успели договориться: что делать, если сигнала Грегорио не последует. Он должен был их позвать, но минуты летели, а он всё не звал. Мексиканцы беспокоились: может рейнджер уже прирезал Грегорио втихаря - он же без оружия!

Наконец Хосе - один из оставшихся - рискнул посмотреть, что там происходит за выступом скалы. Боясь, что может всё испортить, он крался по миллиметру, пока, заглянув за пограничный камень, не увидел две лежащие фигуры... Рейнджер видимо что-то заподозрил и близко к разложенной ему приманке не подползал. Поняв, что план сорвался, Хосе рискнул действовать сам...

Итак, мексиканцы с триумфом вернулись обратно, расселись по камням и усадили Криса.

- Теперь у нас есть заложник! - радостно сообщил рейнджерам Рамирес. Потом смерил взглядом Криса и уточнил: - Так это ты застрелил Хорхе?

Вопрос был риторический: Рамирес знал, что с Августом за брёвнами ещё двое, это мексиканцы вычислили по выстрелам с самого начала, второй, оставшийся с Августом совсем недавно подал голос, выдвигая версию, что у девушки может быть жених - но у него был другой голос, совсем не тот, как у того, который с самого начала предлагал Григорио "дуэль".

Значит, перед Рамиресом как раз он - тот самый юный друг Августа!

- Хвала Всевышнему! - сказал он весело. - А то я боялся, что вы там друг друга перестреляете. Слушай, Грегорио! У тебя и так две заложницы. Зачем тебе так много?

Его предположение оказалось правильным. Осталось только тихо пожаловаться Чарли:

- Первый раз в жизни мне хочется кого-то выпороть. Но я знал, что если кто-то этого от меня и дождётся, то наверняка это будет именно Винтер.

Хотя на последних злиться, в принципе, не стоило. Они честно переиграли его, причем, даже не подвергая угрозе жизнь женщин, вот только пока Винтер был слишком возбужден, чтобы понимать это. А потому, в глубине души он ненавидел схвативших его бандитов и готов был каждому из них вцепиться в горло.

- Да, я, - с вызовом произнес молодой отступник, отвечая на вопрос Рамиреса и глядя тому прямо в глаза. Страха он почти не испытывал, наверно, потому что был слишком зол, и злость заглушала остальные чувства.

Услышав, что Рамирес захватил Винтера в плен, Хезер испытал некоторое облегчение – по крайней мере, мальчишку не расстреляли в упор и не прирезали на месте. Правда, ситуация все равно оставалась непростой – теперь бандиты получили то, за чем, собственно, и приехали в Техас – своего кровного врага.

- Как насчет того, чтобы отпустить к нам миссис Смит для разговора? – осведомился бывший охотник у Рамиреса, почти физически ощущая бесполезность своей просьбы.

Верхний отряд рейнджеров, меж тем, по-прежнему бездействовал – пленение Винтера сделало агрессивные действия слишком рискованными, и командир это понимал.

- Погоди, амиго! - отозвался Рамирес на фразу второго спутника Августа. - Прости, не знаю, как тебя зовут. Дойдём и до этого вопроса. Аугусто! Как ты можешь так говорить: "женщины в заложницах"?!! Как я могу взять женщину в заложницы?!! - Григорио сделал особое ударение на слове "женщину". - Я бы никогда не стал угрожать жизни женщины! И даже не смог бы тебе об этом соврать, потому, что пообещал говорить только правду. А вот мужчина-заложник - совсем другое дело! - радостно констатировал Григорио рейнджерам. - Мужчину, в случае чего и пристрелить можно! - и он озорно посмотрел на Криса, подмигнув ему.

Прислонившись спиной к камням гряды Григорио натягивал сапоги и поправлял полурасстёгнутые шпоры.

Вспомнив, что он до сих пор не вернул одежду, он спохватился и, подобрав тряпки перебрался к матери девушки.

- Сеньора! Благодарю вас! Вы спасли этого молодого человека! Своей жизнью он обязан вам! - Рамирес тыкнул пальцем в сторону связанного Криса. - А вы опять отвернитесь! - это уже было обращено к мексиканцам. - И ты отвернись! - относилось уже к Крису. Не доверяя его сознательности, Рамирес перебрался к нему и рывком повернул его на бок, носом в противоположную от женщины сторону. - Что вы смущаете женщину!

Вернувшись на прежнее место, Григорио подобрал оружие Криса, брошенное тут же Хосе и стал рассматривать револьверы.

- М-да, невелика пушка! - прокомментировал он свой осмотр. - Пожалуй, такая пуля действительно может застрять в позвоночнике!

Повертев в руках револьвер, Рамирес швырнул его за спину. Револьвер, описав дугу, перелетел через каменную гряду и шлёпнулся на песочек нейтральной территории приблизительно в том же направлении, в каком до этого упал револьвер Смита. Достав второй револьвер из кобуры, Григорио также тщательно его осмотрел, потом вернул в кобуру и, застегнув её, отправил весь пояс с оружием в том же направлении, что и улетел первый револьвер. Потом критически посмотрел на попавшего в плен молодого рейнджера.

- Аугусто говорит, что ты тогда был весь такой больной, раненый, умирающий, еле полз и потому стрелял снизу. С момента смерти Хорхе прошло чуть больше трёх недель. Если у тебя была такая страшная рана - она не могла без следа зажить. Покажи шрам! - категорично обратился он к Крису.