- Майкл! Как у вас дела со сбором средств на новую больницу?

Вообще-то обсуждать дела, особенно медицинские, за столом не полагалось. Но старший сын доктора Флетчера давно уже обходил устоявшиеся запреты, предпочитая выяснять всё, что нужно, по мере того, как это приходило ему в голову.

Миссис Флетчер перехватила взгляд горничной, прислуживающей за столом, и так же взглядом указала на Стюарта. Горничная всё поняла. Она как раз раскладывала по тарелкам жаркое, обходя стол, и ловким движением добавила на тарелку Стюарта лишний кусок.

- Ты собираешься остаться здесь? То есть, я хотел сказать, тётушка очень переживала из-за твоего отсутствия. Вот я и подумал, может быть, теперь ты останешься дома?

Почему-то он сделал акцент на слове "теперь". Нельзя сказать, чтобы Ричарду доводилось много общаться со Стюартом. Он часто бывал в доме доктора, но только последние несколько лет поселился здесь окончательно. Доктор Флетчер охотно брал на себя заботу о родственниках и с радостью принял Ричарда, когда стало ясно, что дела у его матери идут из рук вон плохо. Отец Ричарда, брат Джозефа Флетчера, умер достаточно давно и как-то не потрудился вовремя обеспечить семью.

После конфликта, который возник между Стюартом и доктором Флетчером, Ричард практически не виделся со своим кузеном. Но почему-то сейчас его искренне озаботило, останется ли тот дома, или снова умчится куда-то со своей службой. В душе Ричард немного завидовал Стюарту, хотя ни за что бы в этом не признался. Стюарт позволил себе пойти против авторитета доктора и добился своего. Правда, вернулся изрядно отощавшим. Но это уже другой вопрос.

Доктор Флетчер пока в разговоры не вмешивался. Он наблюдал украдкой за младшим сыном и тоже ждал, как он ответит.

--------------------------------------------------------------------

Миссис Флетчер действительно очень тревожно ожидала ответа Стюарта. Наверное, в последнее время ей стало привычно за всё тревожиться, может быть и больше, чем надо. Но какой матери не хочется, чтобы её ребёнок наконец остался в родном доме, в относительной безопасности, и не исчезал более, не уходил воевать, не надо бы было тревожиться и не спать ночей, гадая, что с ним и жив ли он ещё.

Ответ Стюарта сказал миссис Флетчер гораздо больше, чем она сама ожидала. Длительный отпуск. Значит, всё-таки только отпуск. Оставаться здесь совсем Стюарт не собирается. А отпуск длительный, потому что на своей военной службе Стюарт подорвал здоровье не столько, что его начальство вынуждено было дать ему длительный отпуск. И тем не менее, он намерен вернуться, как только придёт к выводу, что уже достаточно поправил своё здоровье. Её сын совершенно не изменился и всё равно не отступит. И хочет поставить об этом в известность заранее. С одной стороны, это было даже хорошо, чтобы не терзаться напрасными надеждами, но с другой стороны, миссис Аврора поняла, что наконец должна смириться: её мальчик стал мужчиной и теперь уже от неё совсем не зависит его жизнь. Так было уже давно, но почему-то именно сейчас миссис Флетчер осознала перемену в полной мере, будто до этого момента надеялась, что всё ещё можно изменить, что первоначальное желание Стюарта стать военным - это блажь ребёнка, который хочет самостоятельности. Нет, это не блажь. Это его путь, который он сам избрал.

Миссис Флетчер украдкой вздохнула. Что же, если кто-то из её детей и походил на отца, так это именно самый младший её сын. Несмотря на горечь и разочарование, она одновременно испытала гордость за то, что Стюарт стал таким, как его отец, то есть, человеком, которого она сама полюбила и которого уважала несмотря на все размолвки. Можно сказать, что для миссис Авроры Джозеф Флетчер был её идеалом мужчины. И сын тоже стал таким.

Миссис Флетчер улыбнулась, хотя улыбка получилась грустной, и сказала, жестом остановив племянника:

- Стюарт, мой мальчик! Я рада, что ты побудешь с нами подольше. Кто знает, куда и на сколько забросит тебя твоя служба после того, как ты снова нас покинешь. Эта страна так велика...

Алан с некоторым удивлением посмотрел на мать. Миссис Флетчер всё время горевала из-за конфликта Стюарта с отцом и чувствовалось, что она не одобряет ни того, ни другого. Но сейчас она открыто признавала, что не только смирилась, но даже считает, что Стюарт прав. "По крайней мере, это честно", - подумал доктор Алан про себя.

"Да какой же он взрослый, - скептически подумал доктор Флетчер. - Мальчишка. Всё равно мальчишка! Пройдёт ещё много времени, пока он остепенится и поймёт, что армия - это не то, на что нужно положить жизнь".

- А разве нельзя найти службу здесь? - неожиданно спросила Мэри, которая после своего выступления против феминисток помалкивала и даже глаз не поднимала. - Война ведь уже кончилась, - добавила девушка и спешно посмотрела на Стюарта, пытаясь разглядеть, не гневается ли он за то, что она говорит такие глупости.

- Сестричка! - перебил её Майкл со свойственной ему развязностью. - Что ты говоришь? Разве Стюарт захочет каждый день глазеть на эти стены в цветочек и выслушивать нашу медицинскую терминологию вместо утреннего приветствия? А, братец? Наверняка ты был счастлив, что от всего этого отделался.

Майкл в отличие от Алана далеко не всегда понимал, в тему его замечания или нет. Но очень любил высказываться с умным видом.

И вот Стюарт вернулся и обратил внимание на её вопрос. И даже ответил не дежурной фразой типа "тебе не понять, девочка", а серьёзно и почти на равных. Девушка глубоко вздохнула для смелости и произнесла:

- Спасибо, Стюарт. - Все уже было решили, что она закончила, но Мэри на самом деле только начала. - Я, кажется, поняла, но хочу ещё спросить: а какое настоящее дело может быть у военного, когда нет войны? Тебя пошлют усмирять диких индейцев, или охранять границу? Но это, наверное, будет очень далеко от дома.

Доктор Флетчер поморщился, но в этот момент на него никто не смотрел. Ему не понравилось то, что Стюарт сказал о "настоящем деле". Мальчишка считает, что только он занимается настоящим делом, судя по всему. Доктору не пришло в голову, что следовало истолковать слова сына по-другому: нет настоящего дела для военного. Но даже если Джозеф Флетчер смирился с выбором Стюарта, это вовсе не означает, что он готов смириться вообще и признать, что сын поступает правильно, предпочитая убивать людей вместо того, чтобы их лечить. Но подавать голос доктор Флетчер не стал. Ему неожиданно пришло в голову, что может быть тихоня Мэри поколеблет решимость Стюарта. Девушка задавала правильные вопросы и уж коли младший сын начал на них отвечать, ей следовало постараться развить тему. В способностях Мэри глава семейства совершенно не сомневался. Девушка иногда помогала ему, находила и выписывала нужные абзацы в научных книгах или журналах и иногда ухитрялась заметить даже то, что он сам пропустил. К тому же, у неё превосходно получалось перерисовывать всяческие схемы и оформлять его собственные иллюстрации к медицинским исследованиям. Мэри обладала двумя качествами, которые с точки зрения доктора сделали бы честь и мужчине и женщине: она была внимательна и очень терпелива. Недостаток знаний у неё часто возмещался усидчивостью и прилежанием. То, что при этом она оставалась тихоней и носа не казала из дома, доктора вполне устраивало, хотя он и понимал, что вечно так продолжаться не будет. Рано или поздно его маленькая помощница выйдет замуж - и корпеть над научными трудами ему придётся в одиночестве.

Майкл ничуть не обиделся на то, что его проигнорировали и толкнул в бок Ричарда, собираясь ещё что-нибудь ляпнуть. Но неожиданно поймал взгляд отца. И этот взгляд вполне недвусмысленно говорил о том, что следует закрыть рот. Привычка побаиваться главу семейства сделала своё дело и молодой человек рот действительно захлопнул.

Алан усердно жевал. Он ел много, будто наедался впрок. Хотя так оно и было. Во время войны доктор Алан больше торчал в госпитале, чем дома и порой ему присесть некогда было, не то, что поесть. Он действовал за столом, как хороший солдат, привыкший к походам: ел быстро и как можно больше. Но это ничуть не мешало ему поглядывать на говоривших и внимательно слушать разговор. Ему тоже хотелось задать младшему братишке несколько вопросов. Но он намеревался сделать это без свидетелей и в более спокойной обстановке.

- Расскажите о южных штатах, кузен Стюарт, - неожиданно попросил Лаф, воспользовавшись кратковременной паузой в разговоре.

С начала ужина Лафайет не проронил не слова – он надеялся, что если не будет бросаться в глаза дядюшке, то тот забудет (хотя бы на время!) о визите ненавистного мистера Брауна. Поэтому Тиркли за обе щеки уплетал обед и мужественно молчал, надеясь, что лейтенант сам расскажет что-нибудь интересное. Но не тут-то было! Родственники сами прицепились к кузену сот скучными вопросами, чем ужасно разочаровали Лафа - нашли время!

Тиркли почувствовал явную необходимость вмешаться, пусть даже рискуя привлечь к себе ненужное внимание доктора Флетчера. Он повернулся к Стюарту и непосредственно принялся его расспрашивать:

- А южане чем-нибудь от нас отличаются? Старик Мервин, лавочник, рассказывал, что они заносчивые как черти… А еще я слышал, что они держат собак, вот таких, - Лаф вытянул руку, показывая высоту примерно обеденного стола, и тут же пояснил, - чтобы травить ими своих рабов. Точнее, держали, - поспешно поправился он, вспомнив об итогах войны.

- Лафайет! Я попросила бы тебя не поминать нечистого и не жестикулировать за столом.

Алан, разумеется, сарказм брата понял и решил наконец вмешаться в разговор, пока Лаф не ляпнул ещё что-нибудь при докторе Флетчере:

- Ну, гордости у нас у всех достаточно. Но дрались они, кстати, хорошо. На сколько я могу судить по тому количеству раненых, которые прошли через мои руки. Всё-таки, Стюарт, в чём-то папа прав: война - это совсем не то, что может сделать нас лучше. Хотя, пока существуют государства - кто-то должен охранять их границы.

___________________________________

Доктор Флетчер наконец пришёл к выводу, что без его вмешательства никак не обойтись.

- Я полагаю, что для профессионального военного везде найдётся работа. И для этого необязательно уезжать далеко от дома. - Он аккуратно отрезал кусочек бифштекса.

Некоторые утверждали, что доктор Флетчер за столом держит нож так же, как скальпель. Но это было неправдой. Джозеф Флетчер ещё в молодости старательно учился этикету, потому что пришёл к выводу, что это будет важно в его запланированном будущем. Он собирался стать солидным врачом, которого будут приглашать на банкеты или званые обеды. И он не собирался выглядеть затюканным деревенщиной. Впечатление скорее всего рождалось по другой причине: Джозеф Флетчер так прочно ассоциировался с солидным и степенным доктором, профессионалом своего дела, что в каждом его движении люди стремились видеть именно доктора. Даже если он занят всего лишь бифштексом.

- Хорошие боевые офицеры всегда могут рассчитывать на понимание, если захотят передать свой опыт другим. Если уж не в Вест-Пойнте, то в какой-нибудь чуть менее популярной школе. Почему бы тебе не подумать об этом, сын? - Доктор посмотрел на Стюарта через свои очки в золотой оправе, и добавил в сторону Лафа, немного тише: - Мистер Тиркли! Не забудьте посетить мой кабинет перед ужином. У меня есть к вам серьёзный разговор.

В своих вопросах Тиркли не видел ничего особенного – он выражался порой и крепче (в кругу сверстников, не грешивших особым воспитанием), но услышав замечание тетушки, послушно сложил руки на коленях. Правда, тот факт, что доктор его заметил, придал Лафу смелости (теперь уж точно выпорют, чего уж там), поэтому он с живостью следил за разговором, в надежде, что ему снова представится случай задать лейтенанту еще пару вопросов.

___________________________________

Доктор Флетчер не успел возмутиться тому, что Стюарт не считает свой опыт достаточным. С точки зрения его отца, он получил уже свою долю тягот и ран и достаточно пролил своей крови, чтобы правительство Америки обязано было ему выплачивать пенсию и предоставить такую службу, какую он сам пожелает. Правда, Стюарт сам явно не желал ничего другого, как только умчаться куда-нибудь подальше от семьи. Но доктор не успел озвучить свои мысли, потому что Стюарт упомянул свою "первую любовь". И это повернуло мысли доктора в новое направление.

Как врач, он часто применял для лечения неожиданные приёмы. Особенно если видел, что привычные, консервативные методы не дают результатов. Так что сейчас доктор Флетчер уцепился за новую мысль, которую сам Стюарт и подсказал: что если сына можно привязать к дому и более солидному занятию, если он подумает о создании семьи? Он только хотел высказаться на тему прежней привязанности Стюарта, чтобы разведать почву, но его опередил Майкл. И конечно же, всё испортил:

- Молли давно за мужем, - заявил он. - Вышла за Берни Ритца, того твоего соперника, братец. Это ты о ней поздно вспомнил.

- Майкл! - не удержался доктор Флетчер. - Почему бы тебе не подождать, когда на вопрос ответит тот, к кому этот самый вопрос был обращён? - настроение у доктора испортилось. - Да, мисс Молли поступила опрометчиво и уехала с этим человеком куда-то на юг в самый неподходящий момент. Этому можно только посочувствовать. Что касается Лафайета, то я намерен поговорить с ним по поводу того, что он творит в школе. Так и быть, ради возвращения тебя, Стюарт, я не стану делать ему замечания за безобразное поведение за столом.

- Есть, - сказал он и поманил пальцем служанку. - Мисс Черри! Будьте добры, принесите перламутровую шкатулку из моей комнаты. Она стоит на моём письменном столе.

Девушка поклонилась и быстро вышла из гостиной. А доктор Алан, искоса глянув на отца (не попытается ли тот перебить), продолжил, обращаясь к младшему брату:

- Мистер Берни купил ранчо в Джорджии. Оно было сожжено дотла армией генерала Шермана.

О таких вещах открыто не говорили, равно как и не обсуждали поход Уильяма Шермана с позиции того, какими методами он действовал на территории мятежных штатов. Но Алан не любил недомолвки и недосказанности и говорит прямо то, что думает.

Горничная вернулась и подала доктору Алану шкатулку. Открыв её ключом, который всегда носил при себе, Алан покопался в письмах и бумагах и извлёк помятый конверт.

- Это - письмо от одного моего коллеги. Он ходил с походным госпиталем. Зная, что я переписываюсь с Берни, он сообщил мне подробности того, что произошло. Будет время - можешь почитать.

И он передал конверт Стюарту.

Миссис Флетчер письма не читала, и вообще узнала о нём впервые. Она знала только, что красавицы Молли уже нет в живых и виновата в этом война. Но старший сын, как и отец, распоряжались теми сведениями, которые считали либо не считали нужным ей сообщать и она мирилась с этим. Теперь она просто сидела тихо и наблюдала за мужчинами.