- Стоун! Отдай лошадь мистеру Сайберу, - распорядился Ганн, ни на секунду не задумавшись. - Ты остаёшься. Если мистер Фланаган спросит - я поехал ловить конокрада, который угнал лошадей фотографа.

Он лёгким движением запрыгнул в седло. Стоун посторонился, ожидая, что белый жеребец по привычке сорвётся с места вскачь. Но Нат изменил что-то неуловимо в своей посадке - и конь заплясал на месте, понимая, что сегодня не тот случай, чтобы мчаться без команды сломя голову.

Нат ждал, когда фотограф и рейнджер сядут в сёдла. Особенно рейнджер, раз уж он взял на себя обязанности следопыта.

- Мистер Уайтинг! У вас есть оружие? - на всякий случай спросил Нат.

Нат - плантатор


А это - его конь

Услышав вопрос Ганна об оружии, фотографу стало очень стыдно.

- С собой нет, сэр! - ответил Уайтинг, и покраснел еще больше. - Всё моё оружие осталось в фургоне.

- Так заберите его оттуда! - посоветовал он. - Может, на то, чем вы делаете фотографии, никто и не польстится, но оружие уж точно приберут. Если уже не прибрали. Стоун! - Нат повернулся к своему подчинённому, а белый жеребец под ним почувствовал, что отъезд затягивается, и перестал приплясывать. - Присмотри за повозкой мистера фотографа, пока нас не будет. - Тут Ната осенило, и он крикнул часовому у двери: - Джойс! Ты не видел, кто забрал лошадей вот от того фургона?

Часовому было боязно признаться, что как раз, пока Фланнаган и Нат разговаривали в холле с мистером Уайтингом, он отбегал за угол дома по своим надобностям. На то, кто там отпрягает лошадей в центре площади, он вообще не обратил бы внимания, потому, что не разглядывал, кто именно их хозяин. Но, по словам парня в конфедератской шляпе, конокрад должен был проехать по улице, почти что на виду у всего дома Фланнагана, а следовательно, и у часового. Джойс просто не мог этого не заметить. Поэтому он замялся и ответил неопределённо:

- Нет, сэр! Я не видел, чтобы кто-то проезжал.

Нат наконец разозлился не на шутку.

- Р-разгильдяй! - рявкнул он часовому, вовремя припомнив словечко, которое часто слышал в свой адрес от армейского начальства. - Потом поговорим! Быстрее, мистер Уайтинг! Или мы уедем без вас.

- Все в порядке, джентельмены! - проговорил Уайтинг радостным
голосом. - Вор не взял моего оружия. Теперь, думаю, самое время отправлятся в погоню.

Нат толкнул коня шенкелями, и тот моментально сорвался с места, казалось, чудом не выбросив всадника из седла. Впрочем, никакого чуда в этом не было. Нат сидел на лошади лучше любого кавалериста. Даром что прослужил 20 лет в пехоте. Его кривоватые ноги с развитыми ляжками будто специально были созданы на то, чтобы цепко удерживать своего обладателя на лошадиной спине.

Придержав рвущегося в бой жеребца, Натанаэль Ганн всё-таки пропустил вперёд рейнджера.

Нат - плантатор


А это - его конь

- Спасибо, сэр! - крикнул он, прикоснувшись к шляпе - и вырвался вперёд. В городе можно было бы не тормозить, потому что конокрад мог проехать только по этой улице, главной и единственной. И всё-таки Эл внимательно оглядывался в проулки между домами. Вдруг окажется, что какой-нибудь ловкач тут же где-то и спрятался. Но следы вели дальше.

Когда всадники выехали за город, следы можно было читать хоть на полном скаку. Конокрад ехал прямо по дороге, не особенно торопился и тащил двух лошадей в поводу. Элмар не стал озадачивать сержанта или мистера Уайтинга, а просто поехал вперёд. Кони у мэра явно были отборные и хорошо кормленные. Даже собственная лошадка Элмара, которой он втайне очень гордился, скорее всего, уступила бы им в скорости. О белом жеребце мистера Ганна лучше было вообще промолчать. Этот зверь, наверное, только на полном скаку и чувствовал себя в своей стихии. Всадник тоже вызывал некоторую зависть. Многие кавалеристы в начале войны ездили верхом гораздо хуже, чем этот бывший пехотинец. Если, конечно, Ганн был пехотинцем. Мало ли, какие остатки формы на нём сейчас надеты.

Промчавшись мили две, не меньше, всадники вынеслись из-за излучины реки и увидели впереди себя, в каких-нибудь двухстах ярдах, отряд янки. Элмар придержал лошадь, прикидывая, что никем кроме людей сержанта Оуэна, с которым он столкнулся накануне в Городке, этот отряд быть не может.

- Неужели нашего конокрада уже перехватили? - сказал Эл.

Позади отряда трусил какой-то солдатик, таща в поводу двух лошадей мистера Даниэля Уайтинга.

В надежде, что спутники последуют за ним, фотограф с максимальной скоростью рванул вперед. Приблизившись к отряду солдат, Уайтинг рассмотрел среди них человека с сержантскими нашивками. Решив, что тот является начальником отряда, фотограф обратился к нему.

- Приветствую вас, сержант! - Уайтинг говорил громким голосом, так как боялся, что янки не расслышит его из-за шума, создаваемого движением отряда. - Меня зовут Даниэль Уайтинг и сегодня я приехал в Городок в фургоне, запряженном вон теми вон лошадьми. - Фотограф показал рукой на двух своих лошадей. - Однако, пока я был занят знакомством с Натанаэлем Ганном и мэром Фланнаганом, какой-то вор украл моих лошадей.

Уайтинг сделал паузу, чтобы вытереть пот с лица, но потом продолжил.

- И вот теперь, сэр, я вижу в вашем отряде этих самых лошадей. Не знаю, как они к вам попали, но я бы хотел вернуть их обратно, а так же наказать конокрада, если вы что-либо знаете о нем.

Он остановил своих людей, как только заметил, что за ними гонятся какие-то всадники. По счастью, мистера Ганна на белом коне признали издали, иначе, наверное, повыхватывали бы оружие на всякий случай. Всё-таки поиски бандитов располагали к самой серьёзной остановке. Вдруг эта троица собирается напасть на солдат Союза?

Нат подскакал следом за фотографом, но, к сожалению, не успел вмешаться в разговор и взять на себя инициативу. Поэтому, слушая речь Уайтинга, только хмыкнул и похлопал своего жеребца по крутой шее, чтобы успокоить после быстрой скачки.

- О каком конокраде вы говорите? - продолжал между тем сержант Оуэн. - Эти лошади были конфискованы на нужды армии. Мы преследуем бандитов, так что извините, мистер Уайтинг, но вопрос с вашими лошадьми вам лучше всего решить в Эст-Сабине. Обратитесь к коменданту, вам выплатят компенсацию.

Оуэн грозно сверкнул глазами на того парня, который тащил лошадей фотографа. Когда он вспомнил, что отряду не помешали бы две вьючных лошади и послал рядового, чтобы тот вернулся в Городок и попросил в конюшне мэра двух каких-нибудь кляч, он вовсе не подразумевал, что нужно отпрягать первую же попавшуюся на глаза пару, на виду у всего города. Но что сделано - то сделано. И сейчас сержант не собирался признаваться в том, что солдат поступил не совсем по приказу.

- Сержант! Может, тебя устроят какие-нибудь другие лошади? - миролюбиво предложил Нат.

- Нам некогда возвращаться в Городок, мистер Ганн, - отрезал Оуэн. - Пусть мистер Уайтинг едет в Эст-Сабин и там разбирается.

До Эст-Сабина было часов десять пути, но это обстоятельство ничуть не смущало бравого сержанта.

Элмар Сайбер помалкивал.

Несмотря на то, что Уайтинг обладал железной выдержкой, в этот раз он не смог сдержать своих чувст. Его правая рука моментально легла на рукоятку револьвера.

- Сержант! - закричал Уайтинг во все горло. - По какому праву вы конфисковали моих лошадей? Сейчас не действуют законы военного времени, а если вы собрались преследовать бандитов, то нужно было подумать о лошадях заранее.

От сильного напряжения горло у фотографа заболело, и он продолжил более тихим голосом.

- Да вы хоть понимаете, что Эст-Сабин расположен далеко отсюда, и чтобы попасть туда, мне прийдется купить за свои деньги еще одну лошадь?
Да вы хоть понимаете, что я потеряю из-за вашей халатности целые сутки на дорогу туда и обратно, а мое время стоит денег? Даже если мне заплатят некоторую сумму в Эст-Сабине, все равно я не позмещу всех своих расходов. Вы все это понимаете?

- Это что, бунт? - прошипел сержант Оуэн, невольно подаваясь назад, и его рука тоже опустилась к оружию.

Непонятно, что сильнее подействовало на бравого янки: вопли Даниэля Уайтинга, или то, что он положил руку на револьвер. Но речь фотографа просвистела мимо ушей Оуэна, не произведя никакого впечатления.

- Уберите руку с оружия, - быстро подсказал Эл фотографу.

Рейнджер просто диву давался: либо Уайтинг донельзя смелый человек, либо свалился с луны и ничего не понимает. Мало того, что он орёт на сержанта, когда янки запросто могут бросить в тюрьму любого бывшего конфедерата, приписав ему бунт, или нападение на солдат Союза, так он ещё забывает, что схватиться за оружие - верный способ спровоцировать этих кавалеристов, чтобы они расстреляли тебя на месте!

- Сержант! - Элмар всё-таки попытался сгладить впечатление. - Мистер Уайтинг очень расстроен. Он только приехал в Техас и не ожидал, что сразу же лишится единственного своего средства передвижения.

- Хорошо! - воскликнул фотограф, подняв для большей убедительности руки вверх. - Я уступаю грабежу и военному произволу. Можете забирать моих лошадей, написав, разумеется, расписку в их получении. Однако не думайте, что я оставлю это просто так. Вашему начальству, сержант Оуэн, будет надлежайшим образом доложено о том произволе, который вы здесь творите.

- Да, полковник Лемминг будет рад вашему докладу, сэр! - заявил он, подъезжая и оттесняя лошадь фотографа своим великолепным жеребцом. - Сержант! Отдай ты ему лошадей. Не видишь что ли, человек ничего не понимает!

- Ага! А если ни один конфедерат ничего понимать не будет? - возразил Оуэн, всё ещё не просмеявшись. - Может, нам его вздуть слегка? Тогда он хоть запомнит, как разговаривать с армией Соединённых Штатов, - предположил он, чем почему-то вызвал дополнительный взрыв хохота. - Ему неплохо бы было усвоить, кто здесь хозяин.

Нат снял кепи, почесал макушку, задумчиво ухмыльнулся, и надел головной убор обратно на голову. В предложении Оуэна, конечно, был свой соблазн. Но фотограф пока ещё не сделал ничего такого, за что его следовало бы бить. Не желая быть несправедливым, Нат возразил:

- Он и так понимает. И, наверное, даже готов извиниться. Не так ли, мистер Уайтинг? - Он повернулся к фотографу и проговорил тихо: - Я думаю, тебе лучше вести себя разумно.

Нат - плантатор


А это - его конь

Элмар ненавидел "синепузых" за их наглость, но знал, что сейчас они победители и сила на их стороне. Южанам приходилось либо учиться жить в новых условиях, либо погибать. Умереть, или нарваться на избиение, из-за пары лошадей, Элмар не считал подвигом. Хотя понимал, что если всё-таки солдаты кинутся на фотографа, ему ничего другого не останется, как вмешаться и... получить своё. Что поделаешь! Оставить соотечественника на растерзание янки он тоже не мог. Оставалось надеяться на дипломатичность мистера Натанаэля Ганна.

- Сержант Оуэн! - Уайтинг сменил тон на более дружелюбный и перестал кричать. На его лице даже появилось некоторое подобие улыбки. - Я совершенно не хотел вас оскорбить, а если так получилось, то прошу за это прощение.

В этот момент фотографа посетила новая мысль, которую он моментально выложил вслух.

- Если я правильно все понимаю, армия в текущий момент нуждается в двух лошадях. Мы с мистером Сайбером как раз приехали сюда на двух лошадях, любезно одолжив их в конюшне мэра Фланнагана. Лошади эти принадлежат правительству, а следовательно и армии Соединенных Штатов. Если мы с мистером Сайбером пересядем на моих собственных лошадей, которых вы, сержант Оуэн, конфисковали, то армия получит двух и так принадлежащих ей скакунов. Что вы на это скажите, мистер Оуэн?

- Тихо, Мальчик! - прикрикнул на него Нат, сжав колени и подбирая повод. - Мне нравится этот парень! Мистер Уайтинг! Вынужден вас огорчить, это личные лошади мэра, мистера Фланагана. Без его ведома я на такой обмен не пойду.

Оуэн рассмеялся вторично. Ему понравился ход мыслей этого фотографа. Лошади были не настолько сильно нужны, чтобы из-за них ссориться с мэром Городка. Сержант решил захватить их на всякий случай. Вдруг удастся подстрелить ещё парочку бандитов и их нужно будет на чём-то везти. Мог обойтись и без лишних лошадей. Но препираться с Ганном было куда интереснее, чем гоняться за бандой и подставляться под пули. Так почему бы не продолжить?

- А что, мистер Нат? - переспросил сержант весело. - Я ведь и хотел одолжить пару коней у мистера Фланнагана. Может, так и сделаем? А вы уж там как-нибудь сами разберётесь.

Нат успокоил наконец жеребца и облокотился на рожок седла, весело поглядывая то на Оуэна, то на фотографа.

- Есть другой вариант, сэр, - предложил он. - Вы возвращаете лошадей мистеру Уайтингу, а он вас потом, когда вы вернётесь из своего рейда, сфотографирует по льготной цене. Скажем... Сколько вы берёте за свои художества, мистер фотограф? - спросил он у Уайтинга.

Сержант Оуэн перестал ржать. Видимо, такая идея ему в голову не приходила. Но он явно заинтересовался.

Нат - плантатор


А это - его конь

Уайтинг был рад, что мистер Ганн предложил такую идею. Сфотографировать кого-то бесплатно для фотографа не составляло особой проблемы, а вот найти сильных и выносливых лошадей было гораздо труднее.

- Хорошо, мистер, - согласился он после некоторых раздумий. - Я, пожалуй, пойду вам навстречу, приму ваши извинения и верну лошадей. И заеду к вам, раз уж вы обещаете сделать для меня фотографию. Но впредь советую не спорить с солдатами Союза. - Он назидательно поднял палец, а потом приказал: - Рядовой Стэнли! Верните лошадей мистеру фотографу.

Солдат с неохотой неохотой подъехал к Уайтингу и протянул ему поводья его лошадей.

Нат дождался, когда отряд развернётся и направится дальше. Кивнув напоследок сержанту Оуэну, он повернулся к Даниэлю Уайтингу.

- Вам повезло, - прямо сказал он. - Нарвись вы на кого-нибудь другого из Эст-Сабина, например на лейтенанта Такера, или на сержанта Деррика, вам бы мало не показалось. И даже моё заступничество бы не помогло. Надеюсь, вы это запомните, сэр?

Нат - плантатор


А это - его конь

Несмотря на то, что Уайтинг продолжал считать Ганна грубияном, он был весьма благодарен как ему, так и Сайберу за оказанную поддержку. Поэтому, обычно скупой и жадный фотограф в этот раз пошел на довольно редкий для него шаг.

- Мистер Ганн! - Уайтинг говорил спокойным и дружелюбным голосом. - Я ценю то, что вы помогли мне вернуть лошадей, хотя могли бы этого и не делать. Поэтому я не хочу брать с вас деньги за фотографию вашего прекрасного коня. Надеюсь, вы согласитесь принять ее в качестве подарка?

Затем фотограф повернулся к мистеру Сайберу.

- Сэр! - Уайтинг не менял тона голоса. - Редко встретишь джентельмена, готового прийти на помощь совершенно не знакомому человеку. Я более чем рад знакомству с вами, и хотел бы отблагодарить вас, сделав вашу фотографию совершенно бесплатно.

Уайтинг сделал перерыв в своей речи, чтобы собраться с мыслями, но затем продолжил, обращаясь уже к обоим своим спутникам.

- Джентельмены! Я очень устал сегодня и хотел бы посетить после возвращения в Городок местный салун. Если кто-то из вас желает составить мне компанию и выпить за счет щедрого фотографа, я буду только рад.

- Спасибо, сэр! - сказал он. - Но я договорился о встрече с мистером Фланнаганом и уже опаздываю. А так с радостью выпил бы с вами. - Он улыбался вполне открыто, радуясь тому, что дело разрешилось мирным путём, и одновременно сочувствуя Уайингу, которому пришлось унижаться перед солдатами. - К тому же, я думаю, что мы ещё встретимся. У меня тут в округе живёт сестра с мужем. Я передам им, что в городе есть фотограф. Наверняка они захотят сфотографироваться, и само собой, заплатят за это. Мистер Ганн! Может быть, нам пора возвращаться?