Грегорио удивило то, что люди гасиендера так вооружены - словно на войну с техасцами собрались - взять реванш отвоевать земли бывшей провинции Тексас в пользу Мексики. А может, Роблес испугался приезда на гасиенду самого Грегорио - бывшего бандита, тем более, что Роблес пока ещё не знает, что Грегорио - "бывший" и теперь решил повсюду таскать вооруженный эскорт. "А может, они собрались устроить местный переворот и сместить нынешнего алькальда?" - промелькнуло в голове Грегорио, но для этого нужно было взять отрядик побольше. Одно было хорошо - они не стали по следам определять путь Грегорио - иначе они быстро бы вычислили его укрытие.

Все Роблесы отличались завидным упрямством, поэтому наверное сеньор Агапито и не прекращал своих вылазок. О, если бы эта земля принадлежала ему! Он просто велел бы убрать с неё все камни и перекопать вдоль и поперёк, под благовидным предлогом занятий сельским хозяйством. Но старый сеньор Перреро (к слову, никогда не друживший с Роблесами), а за ним и молодой, ни в какую не желали расставаться с участком. Их можно было понять: за счёт этой никчёмной пустыни с холмом они владели самым большим количеством земли в округе. А если бы продали участок - то самым крупным землевладельцем стал бы Роблес. Формальность, чистая формальность! С этой пыли даже выгоды никакой не получишь. Но воспалённое мексиканское самолюбие даже из пустяка сделает предмет для гордости, если потребуется. Конечно, Перреро не хочет становиться вторым! А просить у него землю в аренду, чтобы иметь возможность официально перекопать её, не хотел сам Роблес. Тем более, что богатый землевладелец, арендующий бросовый клочок земли, может вызывать куда больше подозрений, чем если попытается купить этот клочок. При покупке ещё можно объяснить свой выбор тем, что их территории соприкасаются, что Роблес жаждет расширить владения и вместе с Индейским холмом они станут больше владений Перреро. Но аренда - совсем другое дело. Как объяснить аренду? У Роблесов достаточно земли гораздо лучшей, и ту они не всю обрабатывают.

"Ничего я тут так не найду, - подумал сеньор Агапито, оглядываясь и поправляя роскошные седоватые усы. - Так не найду. Эту землю надо перепахать вдоль и поперёк. И кусты вырубить". Подумав о кустах, сеньор Роблес почувствовал, что сейчас самое время облегчиться. А поскольку он был слишком хорошо воспитан, чтобы делать это на глазах у слуг, он приказал людям ещё раз осмотреть русло высохшего ручья, оставил лошадь и направился в сторону зарослей, в которых затаились Рамирес и Паблито.

Несколько человек скрылись за гребнем холма. Только один остался на вершине. Уперев приклад карабина в бедро, он обозревал окрестности, чтобы не пропустить появления людей алькальда или других каких-нибудь любопытных.

Почему-то вид приближающегося сеньора очень перепугал Паблито. Решив про себя, что Роблес их заметил, и не потрудившись подумать, что никакой сеньор не сунется в заросли, если заподозрит, что в них кто-то есть, конюх ломанулся назад, к своей лошади, вскочил на неё и ринулся прочь. Роблес издал невольный возглас. Ему померещилось, что в кустах притаился какой-то зверь. А на возглас хозяина караульный на вершине развернулся и вскинул карабин, приготовившись выстрелить в любого, кто посмеет атаковать его господина.

Грегорио вдруг ощутил свою беспомощность. Наверное, он слишком переоценил свои силы, вот так заявившись к алькальду и в первом же разговоре дав понять, что он всё может. Может всё, что ни поручит ему алькальд! Недвусмысленно намекнул, что у его брата должны быть конкретные обязанности, а у него самого - любые! И он со всем, что ему ни поручат, якобы, справится!

Конечно, Грегорио не мог предположить, что алькальд ему предложит работу разведчика-шпиона! Ну, так нужно было значит, оговорить круг своих обязанностей заранее!

Как ни повернёшь, но Грегорио некого было винить кроме себя самого. А ещё очень не хотелось сдаваться и признавать своё поражение. Но что предпринять, Гоегорио не знал. Не хватать же Роблеса и, приставив ему нож к горлу выпытывать, что ему понадобилось возле Индейского холма?!

Роблес, как и сам Грегорио, был гость на этой земле. Вернее, как раз Грегорио, как находящийся на службе у алькальда, был не гость - ведь это земля принадлежала его хозяину. Но Роблес этого не знал. С точки зрения Роблеса, у Грегорио столько же прав находиться на этой земле, сколько и у него самого, а потому прогонять Грегорио он не имеет права.

И Грегорио остался сидеть в кустах возле своей лошади.

Прежде, чем осуществить своё намерение, сеньор Агапито присел на корточки и стал всматриваться, нет ли ещё какого-нибудь сюрприза посреди кустов. По низу, под кустами, было гораздо лучше видно, что за ними скрывается. Чем выше - тем гуще раскидывалась поросль кривых голых веток, но у земли торчали одни стволы, между которых можно было разглядеть, что делается в ближайших нескольких метрах. Правда, мешали раскиданные в живописном беспорядке камни.

То ли сеньору Агапито всё-таки показалось, что в кустах ещё кто-то прячется, то ли просто на всякий случай, но он спросил громко, продолжая смело сидеть перед кустами на корточках (и держась при этом за револьвер):

- Ну кто там ещё? Лучше выходи сразу. Не люблю, когда подглядывают, как я поливаю кусты.

- Выхожу, выхожу! - отозвался Грегорио на всякий случай, чтобы люди Раблеса не начали стрелять по зарослям "для профилактики". Рамирес потянул лошадь за повод, и выбрался из кустарника, ведя коня в поводу. Миновав последние ветки, он остановился на некотором расстоянии от Раблеса, предоставив тому самому начинать разговор, если он этого захочет.

- Надеюсь, там у тебя в кустах не припрятан табун? - осведомился сеньор Роблес. - Не хотелось бы больше никого пугать. Ну здравствуй, Грегорио! - Он подошёл ближе. - А что же твой приятель так быстро сбежал? Новичок?

Охранник, не получая знака подъехать ближе, так и торчал на верхушке холма со своим карабином.

"Отряд" Раблеса насчитывал только четыре человека, но вооружение у них было вполне устрашающим, на что и намекал Грегорио. Спрашивать самого Раблеса, чего это он тут делает на чужой земле, Грегорио воздержался, к тому же у него вдруг мелькнула разбойная мысль: а что если этот Раблес ему сам всё расскажет?

Грегорио подошёл и остановился метрах в трёх от Раблеса, на его охранников он решил вовсе не обращать внимания.

Что, если Рамирес пришёл к Индейскому холму за тем же, за чем и сеньор Роблес? Это смешно! Откуда он может знать тайну, которая известна лишь покойному брату сеньора Агапито, ему самому, да одному французскому полковнику, которого давно след простыл? Но за что в жизни можно поручиться целиком и полностью? Ни за что. И что, если эта встреча - вовсе не совпадение? Заинтригованный, сеньор Агапито вытащил из кармана сигару и дружеским жестом протянул её Грегорио, как сам Грегорио некоторое время назад протягивал сигару сбежавшему Паблито.

- Покурим, сеньор Рамирес? - предложил гасиендер. - Интересное здесь место, не правда ли? Помните, как здесь стояли французы? Вот, кстати, мне любопытно: много они съели техасской говядины благодаря вам?

Вопрос, конечно же, был намёком на деятельность Грегорио, но произнесён дружеским тоном, без малейшего осуждения. Агапито Роблес держался стороной и французов, и Бенито Хуареса, который их прогнал из Мексики. Политика интересовала сеньора Агапито только в виде сплетен.

- Вы осуждаете, что я продавал мясо французам? - ответил он вопросом на вопрос, когда сигара, наконец, была раскурена. - Но я им продавал американских коров, за которых ничего не платил, а деньги за них оставались у меня, то есть в Мексике. Таким образом, можно сказать, что я вытягивал из французов деньги в пользу Мексики!

Грегорио тихонько рассмеялся, весело поглядывая то на гасиендера, то по сторонам, не забывая держать в поле зрения его вооружённых охранников.

- Знаете, сеньор Рамирес, мне нравятся ваши взгляды! - заявил он.

Грегорио ловко ушёл в сторону от обсуждения конкретных французов, которые стояли лагерем именно под этим холмом. Но сеньор Агапито действительно был упрям. И если что-то не получалось сразу - он менял тактику, возвращался к теме с другой стороны, с третьей, с четвёртоё - но не отступал. Увлечённый встречей с конокрадом, он уже позабыл даже о своём желании облегчиться. Сейчас ему хотелось знать, что же за человек этот Грегорио и не общался ли он с теми самыми французами, которые так некстати пристрелили его младшего брата. К самому же к Грегорио сеньор Агапито уже давно проникся симпатией и был совершенно убеждён в одной непреложной истине: если ты относишься к человеку хорошо, то обязательно сможешь убедить его тоже отнестись к тебе хорошо и быть с тобой откровенным. Эту истину сеньор Агапить Роблес неизменно подтверждал на других людях. Только однажды ему не повезло, ровно один раз на множество других: с алькальдом Модесто Перреро. Но Грегорио - враг этих Перреро! Значит, с ним должно быть проще договориться.

- Сеньор Хуарес слишком быстро их прогнал, этих французов, - продолжил он, пыхтя сигарой. - Надо было повременить, чтобы такие, как мы с вами успели больше заработать на благо Мексике. Сеньор Рамирес! - Роблес шагнул ближе и доверительно взял Грегорио под локоть. - Могу я спросить: что привело вас на это место?

- Вот, возвращался обратно, остановился здесь, - закончил свою небольшую речь Грегорио и с мягкой улыбкой посмотрел на своего собеседника.

Несколько секунд Агапито Роблес разглядывал конокрада, повернувшись к нему и так и продолжая придерживать слегка за локоть. Блестящие чёрные глаза гасиендера в молодости многих девушек лишали покоя, но Рамирес не был девушкой и личным обаянием его вряд ли можно было к себе расположить. Во всяком случае, одним только личным обаянием. Он и сам - красавец, каких поискать. Настоящий образец хорошей испанской породы, с точки зрения Роблеса. И настоящий кабальеро, который умеет держать себя с достоинством и в котором нет ничего от крестьян или местных индейцев с их тревожными взглядами и печёными на солнце лицами.

Поймав себя на мыслях о достоинствах Грегорио Рамиреса, сеньор Агапито улыбнулся открытой улыбкой, продемонстрировав, что зубы у него тоже достаточно белые и в полном составе.

- Я думал о том, что та техасская сеньора сделала правильный выбор, - без обиняков заявил он. - Сеньор Рамирес! Может быть, моё предложение покажется странным, но почему бы нам не спуститься с этого холма и не прогуляться хотя бы до какой-нибудь деревеньки поблизости, в которой есть где посидеть и выпить? Или уж до моей гасиенды, как вам больше нравится. - Выбор был дан намеренно, чтобы Грегорио чувствовал себя вольнее и не боялся, что его заманивают в ловушку. - Вы ведь собираетесь продать коров, потому что вам нужны деньги? Я хочу предложить вам более интересную работу. За кружечкой хорошей текилы мы могли бы всё обсудить. Что скажете?

И он махнул рукой своему сопровождающему, который тут же убрал карабин, забрал белого коня своего сеньора и шагом поехал в их сторону.

- Конечно, сеньор Раблес, - ответил ему Грегорио. - Я думаю, сейчас самое время отдохнуть где-нибудь в теньке! Мне, собственно, торопиться некуда.

Рамирес поднялся в седло, готовый ехать, туда куда укажет гасиендер.

Забрав у сопровождающего свою белую лошадь, Агапито Роблес легко, будто и не было ему пятидесяти пяти лет, поднялся в седло, махнул рукой остальным, чтобы догоняли, и поскакал по направлению своих владений. Горячая лошадь, несмотря на жару, помчалась в сторону родных конюшен с большим энтузиазмом.

Главная усадьба Роблесов с обширным домом и фруктовым садом была хорошо знакома всей округе, в том числе и Рамиресу. На её территории, поодаль от основных построек, располагался и дом управляющего. Сеньор Роблес объехал его стороной и свернул на главную аллею между персиковых деревьев.

Дом Роблесов был маленькой крепостью. Окружающая его глухая каменная стена практически скрывала и двор, и большую часть дома, от глаз посторонних. Мощёный дворик дома с клумбой посередине был не предназначен для лошадиных копыт, поэтому лошадей всадники оставили снаружи. Отослав своих людей, сеньор Агапито предложил Грегорио пройти в тень нависающего второго этажа дома, к небольшому столику. Усадив гостя, он и сам уселся, крайне довольный, что наконец-то появилась возможность укрыться от солнца.

Из дома почти сразу вышла, если не сказать, стремительно появилась хорошенькая девушка в вишнёвом платье, с небрежно наброшенной шалью, концы которой свисали через обнажённые до локтей смуглые руки, и с розовым цветком в причёске. Должно быть, она увидела из окна, что хозяин вернулся с гостем, потому что вынесла маленький поднос с текилой в глиняном кувшине и двумя стаканами. С интересом косясь на Рамиреса диковатыми, чуть раскосыми глазами, она улыбнулась сеньору Роблесу.

- Ты сегодня рано, папа, - сказала она.

- А вот и Кармен! - обрадовался гасиендер. - Кармен! Это сеньор Грегорио Рамирес. Моя дочь, - представил он девушку Рамиресу. - Главное моё сокровище! Надеюсь, у вас будут такие же через некоторое время. - Он лукаво усмехнулся и тут же сказал: - Иди, детка. Нам надо поговорить.

Не дожидаясь, когда Рамирес как-то среагирует на появление дочери, сеньор Агапито подтолкнул её к дому - и девушка тут же ушла, без возражений. Только стрельнула глазами на гостя и таинственно улыбнулась, тряхнув густыми кудрями блестящих волос.

- Как видите, мне есть чем похвастаться, - признался сеньор Агапито, жестом предлагаю гостю текилу. - Признаюсь честно, мне не хватает её матери. Но увы, супруга оставила меня давно, когда малютке едва исполнился годик. Сеньор Рамирес! Я буду откровенен. Я по молодости легко пускался в авантюры, но женитьба остепеняет мужчину. Должна остепенять. Женатый человек должен занимать более солидное положение. Вы не думали о том, чтобы сменить свой род занятий и, например, поступить на хорошую службу?

Он сразу примерялся на возможную службу, но тут же отмёл этот вариант. Отказался от него раньше, чем понял, в чём причина. А причина была в том, что отец Грегорио - Диего Рамирес Алонсо был таким же, как и Агапито Роблес сеньором. Нет, более знатным и богатым сеньором: ему принадлежали огромные пространства земли в Коауиле, южнее Рио-Гранде. Он основал Арболеду, построил великолепный дом, гасиенду... Теперь от всего этого остался только старый дом. Земли - потеряны, даже Арболеда пришла в запустение и превратилась в обыкновенную деревушку. Только собственная церковь с тех времён и осталась в Арболеде. "Если бы отец не погиб, всё могло бы быть совсем по-другому..." - подумал Грегорио.

Нет, принять предложение Агапито Роблеса было бы неподобающим для Грегорио. Как может сын Диего Рамиреса Алонсо идти на службу к какому-то Роблесу?! Да, этому Роблесу сейчас принадлежат многие земли, которые тридцать лет назад принадлежали семье Рамиреса. Глупо было бы обвинять в этом Роблеса - после смерти отца оказалось, что все земли заложены, а выкупать их или даже платить проценты было нечем. Если бы их не купил Роблес, купил бы кто-нибудь другой. Но от этого род Раблеса не сделался более именитым.

Нет, не мог сын Диего Рамирес Алонсо идти на службу к Раблесу, пусть даже этот последний - самый крупный землевладелец после алькальда! Вот к алькальду идти на службу - это совсем другое дело. Это же алькальд, служить ему совсем не зазорно!

- Да, сеньор Роблес! - ответил Грегорио. - Я, конечно же, думал об этом. И у меня есть кое-какие мысли по этому поводу. Но что будет впереди - время покажет! Ваше здоровье!

Грегорио улыбнулся хозяину гасиенды и выпил текилы.

- Я ищу человека, который смог бы стать моей правой рукой, - сказал он, салютовав стаканом и тоже выпив немного текилы. - Хочу подкупить земли у нашего алькальда, чтобы завести новое дело. И надеюсь, что однажды займу не только первое место среди землевладельцев, но и заменю сеньора Перреро на его посту. - Сеньор Агапито усмехался снисходительно, словно его самого забавляли эти грандиозные планы. - Если бы мне помог столь энергичный и известный человек, как вы, мои дела пошли бы в гору быстрее. Я в этом уверен.

Последнюю фразу он сказал вполне серьёзным тоном, перестав улыбаться.

Развалившись в кресле, Агапито Роблес изучал Грегорио Рамиреса. Раздумывал, не выдвинуть ли ещё парочку аргументов в свою пользу. Но и уговаривать слишком уж сильно сеньору Роблесу не хотелось. Если он начнёт сильно уговаривать и Грегорио согласится, потом самому Роблесу будет неприятно вспоминать, что он вынужден был заманивать к себе на службу, хотя с его точки зрения, каждый в округе должен быть просто счастлив, если его возьмёт под своё покровительство такой сеньор, как Агапито Роблес. И всё-таки маленькую зацепочку гасиендер себе позволил.

- Если бы мне удалось купить тот холм с прилегающими к нему окрестностями, я бы, возможно, очень быстро поднялся куда выше, чем Модесто Перреро. И этому человеку пришлось бы отойти на задний план. Я знаю, у вас нет причин любить этих Перреро, так давайте действовать заодно.

И Грегорио добродушно рассмеялся.

- И рад бы сказать, но чего не знаю - того не знаю, сеньор Рамирес, - признался он, после чего отпил ещё глоток, чтобы успокоиться. - Некоторые считают, что любой из этих холмов может скрывать в себе сокровища краснокожих. Но я - не любитель искать клады. Я предпочитаю действовать наверняка, тогда, когда знаю, что именно ищу. - Он тут же добавил с некоторой поспешностью: - Или знаю, чего хочу. Нет! Мне нужна эта земля! Она должна стать моей! - Роблес потряс в воздухе сжатым кулаком. - Земля - это сила, сеньор Рамирес. Кто владеет землёй - владеет миром. Разве мир не состоит из земли? - Он подался в сторону Грегорио, глядя прямо на него. - Вы так не считаете?