Сейчас Грегорио очень раскаивался, что по пути к дому алькальда не выспросил у брата конкретно, что же произошло. Хоть бы он догадался перевернуть лицом кверху этого валявшегося ничком человека! Он бы его сразу узнал!

Какая небрежность! А ведь Грегорио пришёл к алькальду заявлять о себе, как об очень крутом парне, заведомо превосходящем всех, кто имеются у алькальда!

Что ж, оставалось только нацепить эту poker-face, которую Грегорио так долго в себе отрабатывал и спокойно ожидать, что ещё скажет алькальд.

И все эти соображения были лишь "с одной стороны". А с другой получалось ещё хуже: Грагорио Рамирес вёл себя так, как будто имел право распоряжаться и судить в доме алькальда. Он "оправдал" брата, даже не выспросив у того, за что он избил чужого конюха. Он потребовал работу и надеется, что ему будут "достойно" платить. Он привёз жену, вероятнее всего просто мысли не допуская, что Модесто посмеет воспользоваться её присутствием, если захочет как-то воздействовать на самого Грегорио. И что теперь с ним делать?

Одно Модесто Перреро понимал: если сейчас он как-то не даст понять, что в доме алькальда все подчиняются алькальду, а не пришлым бандитам, то такие отношения и продолжатся и Грегорио будет делать, что хочет, а алькальду лучше вести себя тихо и дрожать от страха, как бы не "обидеть" Рамиресов.

- Сеньор Рамирес! - сказал наконец алькальд, старательно прячась за дымом сигары. - Я увольняю того конюха, который обидел вас. И я хочу, чтобы теперь, когда врагов у вас в этом доме не осталось, вы поклялись верно служить алькальду и следовать моим интересам. Я верю, что вы - человек, способный держать своё слово.

Может быть, в свете событий четырёхлетней давности, желание сеньора Модесто Перреро было объяснимо. Но в глазах Грегорио, оно выглядело несколько странно... Клятва какая-то... Неужели алькальд уверен, что клятва может полностью обезвредить бандита?

- Ну, хорошо, - ответил Грегорио, как ни в чём ни бывало. - Я поклянусь верно служить вам. А у такой клятвы есть какая-то специальная формулировка?

Как раз тот факт, что Грегорио быстро согласился принести клятву и даже спросил, какая у неё должна быть формулировка, навела Модесто Перреро на мысль, что к каким бы то ни было обещаниям Рамирес относится достаточно легкомысленно. Но несмотря на весь свой страх перед этим бандитом, Модесто должен был пойти до конца и заставить всё-таки Грегорио самого дать слово так, чтобы если вдруг он от него откажется - он в своих собственных глазах выглядел бы лжецом и клятвопреступником. Не исключено, что задача была совершенно не выполнимая. Но Модесто уже за неё взялся.

- Вы мне ничего не должны, сеньор Перреро. Я вам предложил свою службу - вы вправе от неё отказаться. Что касается клятвы... - Грегорио немного помолчал. - Я не знаю, какую клятву приносят вам люди, нанимающиеся на службу. Мне казалось, что клятву или присягу дают только в армии. Когда я пришёл к вам не имел никаких дурных намерений, не имею их и теперь, - Грегорио опять немного помолчал. - Я думаю, что если вы всё равно не верите мне, тут не помогут никакие особые слова, произнесенные мной. Если вы мне не верите, я думаю, мне не стоит оставаться в этом доме.

Всё это Грегорио произнёс достаточно спокойно. Брат его держался вообще, как сторонний наблюдатель, словно всё происходящее его нисколько не касалось.

"Вправе отказаться! Да, этот человек всё равно ответит не так, как ожидаешь", - подумал про себя алькальд. Тем не менее, Грегорио вёл себя достаточно просто и вроде даже искренне. В сущности, Грегорио был прав, не следовало с самого начала соглашаться брать его на службу. Но у Модесто не хватило духу отказать. Теперь Грегорио утверждал, что у него нет никаких дурных намерений и этого должно быть алькальду достаточно. Да, если это действительно так - то достаточно. Но наверное сеньору Модесто нелегко было поверить Грегорио Рамиресу после того, как тот прирезал его дядю.

"Верю или нет - это не важно, - подумал Модесто. - Но если откажу сейчас, обида может быть ещё сильнее. Получается: не отказал сразу, а сперва согласился, чтобы потом выгнать. Нет, так нельзя. Теперь уже нельзя, даже если сам Грегорио сию секунду не обижается. Обидится потом, когда осознает ситуацию".

- Хорошо, я тебе верю, - продолжил алькальд. - Через час зайди ко мне, я скажу, что нужно, чтобы ты сделал. А твой брат будет подчиняться Северьяно - это мой старший телохранитель.

Как-то не так всё складывалось сегодня с самого утра: сначала, откуда ни возьмись, появился этот Чоло, потом алькальд стал требовать какой-то клятвы, явно не доверяя Грегорио. И, хотя он сам признал неправоту Чоло, алькальду что-то не нравилось. Что конкретно не нравилось алькальду - Грегорио не мог понять, но глядя на то, как алькальд, колеблется, как он чем-то недоволен - всё происходящее, меньше и меньше начинало нравиться самому Рамиресу.

Грегорио понимал, что с таким настроем лучше не браться за службу. Все эти сомнения, колебания, осознания, что он поступил неправильно, сделал неправильный выбор - сильно вредили делу. Сомневающийся всегда проиграет!

Грегорио помнил, когда он, будучи ещё ребёнком, учился ездить верхом, вернее, учился прыгать через препятствия, старший брат его Хорхе сказал тогда: "Нужно бросить сердце через препятствие! А потом последовать за ним! Иначе ту не прыгнешь - лошадь, почувствовав твоё замешательство, закинется и не возьмёт препятствие".
То же самое говорит и Библия - кто взялся за плуг, тот не должен оборачиваться назад.

Грегорио спустился с веранды и прошёлся по двору. Зашёл на хозяйственный двор, посмотрел, где конюшня, каретный двор и прочие необходимые для такого крупного хозяйства постройки, проведал маленький домик на окраине сада, где обживалась его супруга с Марисой. Доротее он ничего не стал говорить о гнетущих его сомнениях.

Когда прошёл час, он явился к алькальду и предстал перед ним, пытаясь сохранить на лице и осанке "остатки былой роскоши" - былой уверенности в том, что он делает.

Алькальд хотел заодно и проверить, как Рамирес будет справляться, если возложить на него ответственную задачу. Значит, дело должно быть не простым. Конечно, Модесто не хотел уподобляться королям из детских сказок, которые, чтобы избавиться от нежелательного жениха дочери, выдумывают сыновьям рыбаков смертельно опасные задания и требуют их обязательного выполнения. Но в чём-то Модесто Перреро понимал тех королей. Им, конечно, было проще, потому что их окружал волшебный, полный опасностей мир, и требование поехать "на край света" не выглядело бредовым. Но, за неимением "края света", можно найти что-нибудь подходящее на замену. Если только приложить достаточные умственные усилия. И если Грегорио справится - можно будет с чистой совестью заплатить ему хорошую цену, чтобы он не вздумал оскорбляться недостойным себя жалованием. А если не справится - логично будет снизить цену, воспользовавшись тем, что Рамирес сам виноват.

За размышлениями Модесто Перреро перебрал все имеющиеся у него бумаги и даже изучил карту местности на предмет того, не наведёт ли это его на мысль о каких-нибудь должниках, или других подобных проблемах. И нашёл, что искал! Он встретил Грегорио на этот раз не в приёмной, а в своём личном кабинете. И протянул ему какую-то свёрнутую вчетверо бумагу со свисающей с неё гербовой печатью на ленточке.

- Сеньор Агапито Роблес хочет купить у меня бросовый участок земли, - начал алькальд. - Он начинается за дороги к старой мельнице и заканчивается на склонах "Индейского холма". Довольно большой участок. Раньше он принадлежал моему дяде, но в его бумагах я не нашёл ничего, что объяснило бы мне, зачем сеньору Роблесу нужен этот участок. Он утверждает, что хочет засадить его агавой, но я этому не верю. Поезжай туда, осмотрись на местности. Попробуй найти кого-нибудь из людей Роблеса и узнай, чем таким его привлёк этот участок. Это, - он указал на бумагу с гербом, - сопроводительное письмо. Если вдруг будут вопросы к тебе, что ты там делаешь - можешь сослаться на то, что ты - мой представитель и я отправил тебя забрать налоги с семей, которые живут на склоне холма. Не важно, сколько времени на это понадобится. Прежде, чем продавать этот ненужный мне участок, я должен убедиться, что не отдаю за несколько песо место, которое может принести несколько тысяч.

В том, что один землевладелец покупает у другого землевладельца участок, нет ничего необычного. Грегорио правда придерживался мнения, что землю без крайней нужды лучше не продавать, но его мнения тут никто не спрашивал. Обычно земельные сделки начинаются с того, что продавец изъявляет желание продать землю, а потом уже подбираются желающие её купить. Из разговора с алькальдом следовало, что сам алькальд вовсе не объявлял о продаже, напротив, инициатива была от покупателя и это алькальда насторожило.

Грегорио спустился с веранды и пошёл на конюшню, подседлал свою лошадь, которую уже успели покормить. Далее он подъехал к сторожке возле сада, которую теперь занимала его семья, чтобы забрать остальное оружие и попрощаться с Доротеей.

- К обеду меня не будет, - сказал он. - Приеду ли я ночевать - не знаю, может быть, и нет. Так что не жди особенно. Надеюсь, что приеду хотя бы завтра или послезавтра. Не волнуйся и не бойся - ты находишься на гасиенде алькальда, здесь тебе ничего не грозит. Если что-нибудь срочное - обратись к Эрнесто, он тут служит в охране.

С такими "радостным" напутствиями Грегорио быстро попрощался с супругой и уехал. Было понятно, что в голове у него доминируют уже какие-то новые дела.

Грегорио приходилось бывать в районе Индейских холмов - несколько раз он перегонял через эту территорию угнанное стадо на продажу. Ничего особенного в этом месте он не видел - обыкновенная пустошь. Почему соседнему гасиендеру понадобилась эта земля? Может, он действительно собрался разводить здесь агаву? Но алькальда эта информация встревожила, значит, он почувствовал, что что-то не так.

Примерно через час Грегорио был уже на той самой "спорной территории" и пытался понять причину тревоги алькальда. Возможно, через эту землю планируется провести железную дорогу. Но узнать такие вещи на месте невозможно, об этом можно узнать только "сверху" - скорее даже в Торреоне, Сальтильо или Монклове - крупнейших городах Коауилы. Возможно, алькальд уже пытался что-то разузнать, но ничего не вышло.

Грегорио не спеша пересекал небольшую равнинку перед холмами, вглядываясь то в буровато-красноватую землю по сторонам, то в тощие заросли кустарника, которые были здесь едва ли не единственной растительностью. Может быть, в этой земле нашли золото или серебро? Первые серебряные рудники были достаточно далеко от этих мест, но это не значит, что здесь никто никогда не сможет обнаружить серебра. Однако если бы кто-то и нашел тут серебро или золото - он бы не стал вывешивать об этом объявление: "Здесь золото!" Напротив, человек постарался бы всеми силами это скрыть.

Грегорио остановил коня и оглянулся вокруг. Если бы он покупал дорогую лошадь и подозревал, что с ней что-то не то, он бы обязательно пошёл поговорить с конюхами, предложил бы им выпить и они наверняка выложили бы ему, что лошадь, например, бесплодна, или у неё был сорван зад и её долго лечили, наконец кое-как залечили и вот теперь срочно продают, или что-нибудь ещё... Но с лошадью и конюхами проще - они видят эту лошадь, ухаживают за ней и всё о ней знают, быть может даже лучше, чем её владелец. В отличие от них, люди, которые живут на земле, могут ничего о ней не знать, а если Агапито Роблес что-то узнал необычное об этом участке - он не будет докладываться крестьянам. Так что ехать надо к самому Агапито Роблесу.

Грегорио спешился и тщательно спрятал то сопроводительное письмо, которое сеньор Перреро дал ему. Грегорио решил, что будет действовать по-другому. Никто еще не знает, что он нанялся на службу к алькальду. Никто не знает, что он больше не занимается торговлей угнанным скотом.
Грегорио вскочил на коня и поехал прямиком к гасиенде Агапито Роблеса. Там он нашёл управляющего и стал ему предлагать купить несколько десятков коров.

Торговля краденым скотом осуществлялась так: сначала находился потребитель, с ним договаривались сколько голов и когда ему нужно. После чего устраивался ночной набег на техасскую сторону и коровы (или лошади) пригонялись заказчику. Краденый скот, как правило, забивали на мясо: затирать клейма - только лишние хлопоты. Стоил такой скот конечно дешевле, чем если его покупать у местных фермеров, поэтому не слишком щепетильные хозяева его покупали. Лучше всего сбывать скот было военным гарнизонам, но периодически Рамиресы предлагали свои услуги и состоятельным гасиендерам.

Так что ничего необычного в визите Грегорио Рамиреса на гасиенду Агапито Роблеса не было. Переговоры велись, естественно, не с самим хозяином, а с тем, кто непосредственно ведёт у него хозяйство.

То, что младший Рамирес женился, было известно всей округе. Многие дорого бы дали за то, чтобы посмотреть на его техасскую жену с близкого расстояния. Например, сеньор Чавес считал, что Грегорио Рамирес просто не мог жениться на обычной женщине, тем более американке. Наверняка в этой особе что-то есть. Вот только что? Было кстати, что Грегорио сам пожаловал на гасиенду Роблеса, с предложением о покупке скота. Чем не повод поговорить?

- Ну, это дело надо обмозговать, - тут же начал "подбивать клинья" сеньор Чавес, который помимо прочего был ещё и страшно любопытен. Ну почти как женщина. А может, даже более, чем женщина. - Я бы прикупил некоторое количество голов, но вот сколько - это надо подумать.

За Рамиресами шла громкая слава и, несмотря на то, что самого главного бандита, Хорхе Рамиреса, не было в живых (ещё один повод для любопытства), сильно панибратствовать с Грегорио управляющий не решался. А вот пригласить обсудить продажу-покупку за стаканчиком текилы - почему нет?

- Сеньор Грегорио! Я ещё не думал на эту тему, но мы договоримся, я думаю. Как насчёт того, чтобы пообедать и выпить по стаканчику? Моя служанка неплохо готовит свиные ножки. Кстати, могу я спросить, как поживает твоя супруга?

Управляющий не против был расспросить и о том, кто и как прикончил неуловимого Хорхе, но такой вопрос, тем более с порога, лучше было не задавать. Разве что, если сама речь зайдёт.

Грегорио согласился на предложение Кирино Чавеса.

- Как поживает супруга... - повторил вопрос управляющего Грегорио и улыбнулся. В глазах его на мгновение промелькнуло хитрое выражение сытого кота, наевшегося сметаной. Спроси у молодожена, как поживает его супруга! - Неплохо, я думаю, она поживает!

- Да, завидую! - признался он откровенно. - Как давно я был молод и полон сил! Пойдёмте, сеньор Рамирес.

Он действительно не был против устроится в теньке. Тем более, что у управляющего был свой собственный дом, совсем рядом с гасиендой Роблеса. А у дома - прекрасная веранда, полускрытая нависающими ветвями деревьев. Туда он и провёл Грегорио, предложив удобное плетёное кресло. После того, как служанка вынесла текилу, управляющий сам налил гостю, после чего продолжил разговор:

- Помню, моя жена была такая горячая, что в первый же год родила мне двойню, - похвастался он. - Вот только за всё время нашего брака не принесла мне ни одного сына. Одни девочки! Но уж вам я пожелаю иметь побольше сыновей! За это стоит выпить, как вы полагаете?

И он хитро посмотрел на гостя.

- Да... - произнёс он задумчиво, - Только сейчас начинаешь понимать, что такое семейная жизнь! - Потом он вдруг повернулся к хозяину. - Думаю, что я уже последние разы пригоняю скот. Надо завязывать с этим делом! Такое занятие больше подходит холостяку: слишком уж оно рискованное, - Рамирес опять принялся рассматривать остатки текилы в стакане, потом продолжил: - Когда принадлежишь сам себе - это не страшно. Но когда знаешь, что тебя ждёт женщина, а потом, может быть, будут ждать дети - сильно рисковать не хочется! - Грегорио вздохнул. - Вот, хочу обосноваться, может быть, купить какой-нибудь участок земли, может быть, завести собственное стадо... - Рамирес допил текилу и посмотрел на хозяина. - Вот вы, сеньор Кирино, что бы посоветовали?

- Что же я могу посоветовать, сеньор Рамирес? - воскликнул он. - С вашей помощью проклятые техасцы расстались хоть с частью награбленного ими нашего добра. Думаю, о вас когда-нибудь будут петь песни. Но вот только я не могу представить, чтобы такой кабальеро, как вы, навесили на себя заботу о земле или о собственном стаде. - Чавес на время предпочёл забыть о том, что Грегорио приехал договариваться о продаже коров и переключился на устраивание судьбы Грегорио. Тем более, что он был польщён тем, что Рамирес спросил у него совета. А лесть сеньору Чавесу всегда нравилась. - Вам бы больше к лицу было найти хорошую службу, чтобы получать деньги и не пачкать рук, - продолжил он с энтузиазмом и долил текилы в оба стакана. - Впрочем, земля - это тоже хорошо. Когда ты имеешь землю - ты имеешь вес! Но сейчас купить землю не так-то просто. Вот сеньор Роблес хотел купить у сеньора Перреро бросовый по сути участок земли. И что бы вы думали? Наш алькальд держится за него, будто нашёл там золотую жилу! Вы видели этот кусок грязи с восточной стороны Индейского холма, сеньор Рамирес?

Грегорио задумался и даже поставил стакан на стол, так и не притронувшись к текиле.

- А может там и правда алькальд золото нашёл? - вдруг предположил он. - Ведь в Калифорнии было точно также: никто раньше не подозревал, что скрыто в её земле! - и Грегорио крайне заинтересованно посмотрел на Кирино Чавеса словно собрался прямо сейчас взять заступ, да отправиться на поиски золота, и искал себе для этого напарника.

- Да откуда там золото? - снисходительно проговорил он, и даже покачал головой, словно сожалел о том, что Мексика не превратилась во вторую Калифорнию. - Серебряные рудники - и тех в наших местах никогда не было. Хотя Мексика славится своим серебром! До сих пор славится, не будь я Кирино Корреас Чавес! - Он уже окончательно взял себя в руки, и принялся заливаться, как пересмешник в поисках подруги. - Мой дед нажил себе целое состояние на этом серебре. Но потом вернулся в Испанию. А тут - хлоп! Революция! Ну, он и не вернулся обратно. А отец мой остался здесь. Только так получилось, что всё состояние - в Испании, а отец мой здесь. Он решил было, что наживёт ещё одно, такое же. Но не всё человек может предусмотреть. Увы! - Чавес развёл руками, а потом взял со стола коробочку и, открыв, протянул Рамиресу. В коробочке были сигары. - Уж извините! За этой болтовнёй я забыл о своём долге хозяина дома. Да и вас заболтал. Так сколько вы рассчитываете получить за коров? Сколько планируете пригнать? Я бы прикупил побольше, потому как скоро будет нужда в мясе.

- Ну, напрасно вы думаете, сеньор Кирино, что кроме меня во всей округе не останется поставщиков мяса! - разулыбался Грегорио в ответ на последнюю фразу управляющего. - Я думаю, другие парни из Арболеды не дадут вам умереть с голову! - Но раз уж Грегорио затеял этот "торг краденым мясом" надо было продолжать гнуть эту линию: - Я хотел бы получить по песо за голову. А сколько вам нужно голов?

Конечно, от Грегорио не укрылось замешательство Чавеса и то, что он поспешил перевести разговор на другую тему. Однако в наличие золота на земле алькальда всё-таки плохо верилось!

- Думаю, голов пятьдесят я бы взял.

В умео неожиданно появилась мысль, которую управляющий сразу же отбросил. Но мысль вернулась снова, при чём настойчиво. Кирино Чавес постарался скрыть свои мысленные метания за любезной улыбкой, но будучи человеком эмоциональным, всё равно как-то излишне энергично заговорил о коровах:

- Да, голов пятьдесят, не меньше! - Стоило ли это повторять? - Но если вы хотите сбыть сразу больше - надо посоветоваться с сеньором Роблесом, чтобы он был в курсе. То есть, не о коровах, конечно. Его не касаются такие проблемы. Но о деньгах я обязательно должен посоветоваться с ним. Кстати, сеньор Рамирес, могу я задать вам один... м-м... один нескромный вопрос? Как вы относитесь к нашему алькальду?

Ситуация не очень нравилась Рамиресу. Он ведь не разведчик в тылу врага, он - среди своих соотечественников. Как "приятно" будет узнать этому Кирино Чавесу о том, что никаких коров Грегорио к нему не пригонит и что на самом деле он служит у алькальда Перреро! А ведь он узнает об этом рано или поздно. И скорее рано, чем поздно!

- Алькальд? - переспросил управляющего Грегорио. - Я слишком мало с ним сталкивался, чтобы как-то к нему относится.

Он снова задумался, пыхтя сигарой. План почти созрел, но управляющему необходимо было не напугать Грегорио сразу, и не вынудить спешно ретироваться. Поэтому Чавес решил зайти издалека.

- Так значит, я буду рассчитывать на пятьдесят голов, - сказал он, снова кивнув. - Но это - всего пятьдесят песо. А как бы вы посмотрели на возможность получить хорошее место службы, где бы вам не пришлось больше заниматься коровами, но при этом хорошо зарабатывать? Я знаю одно такое местечко. Впрочем, что это я? - удивился сам себе управляющий и даже подался в сторону Грегорио, словно хотел обнять его прямо через стол. - Вы же как раз об этом меня спрашивали в начале! Так вот, я действительно знаю хорошее место, которое наверняка вам подойдёт! Как вы смотрите на то, чтобы переговорить с одним человеком? - Он чуть приподнялся. - Если вас это всё ещё интересует, я прямо сейчас вас к нему отведу.