- Могу, - просто ответила она, после чего взяла револьвер, который лежал тут же рядом, и протянула обратно Бегунку. - Никто не появился, - констатировала девушка.

Несмотря на то, что ехать было не слишком весело, Соня выглядела гораздо лучше, чем в салуне. Щёки её порозовели от свежего воздуха. И она смотрела немножко смелее, чем вначале. Наверное, потому, что мистер Джэфет к ней не приставал, она отдохнула от постоянной нервотрёпки салуна, и теперь надеялась, что хотя бы некоторое время их жизнь так и будет продолжаться.

- Я их ощиплю и поджарю, - пообещала девушка. - А сколько нам ещё ехать?

Отойдя в сторону, она устроилась на камушке и взялась за дело. К слову, револьвер она вернула Бегунку со спущенным курком. Соня умела обращаться с оружием. Когда-то она много чего умела.

Ей хотелось спросить что-нибудь про арбалет, потому что такого оружия Соня никогда не видела вживую. Но она постеснялась.

Бегунок повернулся и отправился на поиски дров для костра. А дрова, как уже было сказано, он использовал исключительно сухие, чтобы над костром не было дыма. Собрав сушняка, он соорудил небольшой костерок, дальше предоставил поле деятельности Соне, а сам пошел кормить лошадей. Овес тоже подходил к концу, но Бегунок постарался разложить его так, чтобы хватило еще на одну кормежку. Что-то все же подсказывало ему, что до темноты они не успеют.

- Так быстро, - сказала она, когда Бегунок оказался достаточно близко, чтобы её услышать. - Я думала, что мы будем ехать гораздо дольше. Я так давно нигде не гуляла.

Пока Соня следила за курицами и старательно их переворачивала, чтобы они быстрее прожаривались, Джэфет взял на себя труд сварить кофе. Хотя он и так всегда его варил, почему-то не доверяя это крайне ответственное дело женским рукам. Дело, конечно, было не в ответственности, а просто так получалось.

А потом снова будет какой-то салун, в котором придётся сидеть безвылазно. Это так огорчало Соню, особенно теперь, после многих часов, проведённых на воздухе, что она готова была спросить, не надо ли мистеру Джэфету, чтобы она поездила с ним ещё некоторое время. Но Соня понимала, что это глупо. Её не пугало даже то, что постоянно приходилось кутаться в одеяло. Не так уж сильно девушка мёрзла, чтобы ей это успело надоесть. Но зачем она нужна этому молчаливому мужчине? Чтобы было для кого ловить куриц?

Обед продлился не так уж долго. Допив кофе, Соня вопросительно посмотрела на Бегунка.

- Может быть, мне пойти помыть посуду? - спросила она, ощущая вполне определённое желание оттянуть момент отъезда.

- Поцелуй меня!

При этом он внимательно смотрел ей в лицо своими серыми бесцветными глазами.

Если бы в его взгляде появилось желание, на которое Соня насмотрелась у других мужчин, она среагировала бы на его нескромную просьбу совсем не так. Она, скорее всего, замерла бы, вообразила себе, что сейчас он начнёт её лапать, и не сдвинулась бы с места. Но мистер Джэфет смотрел не так, как другие мужчины. Он произнёс фразу, которую Соня раньше читала в книгах, и которая её так волновала: "Поцелуй меня", - говорит главный герой героине, или наоборот, главная героиня герою...

Бегунок сбил её с толку. Да ещё в такой момент, когда Соня совершенно не была готова, не ожидала и уже почти поверила, что он не будет к ней приставать. Наверное, только поэтому она так же неожиданно выполнила его просьбу.

Он сам потянулся к ней, пытаясь поцеловать, одновременно обхватив ее за талию и притягивая к себе.

Соня чуть не сказала: "Нас может кто-нибудь увидеть!" - но тут же осознала собственную глупость. И перестала сопротивляться. Точнее, она и не сопротивлялась. Просто когда он схватил её за талию, Соня напряглась и положила руки ему на грудь, будто собиралась оттолкнуть. А теперь она покорно опустила руки и позволила ему сделать то, чего он добивался. Почему-то девушке вспомнился совет одной из шривпортских шлюх: "Если так противно - просто лежи бревном". Пока ещё Соня не лежала, но, наверное, совет наконец подействовал на неё. Или сам Бегунок уже достаточно приучил её к своему присутствию, чтобы Соня наконец смогла смириться. По крайней мере, он был не такой противный, как другие. Он не кидался на неё с первого же дня, хотя ночевал бок о бок. От него не воняло, как от других. И он даже сейчас не сильно демонстрировал своё желание и не вёл себя грубо.

По опыту зная, что всё равно никто не придёт к ней на помощь и мистер Джэфет получит своё, Соня старательно стерпела его поцелуй и приготовилась терпеть дальше.

Бегунок почувствовал в девушке некоторую холодность к себе, но, тем не менее, своих намерений не оставил. Повалившись вместе с ней на одеяла, которые покрывали солому в кузове, он все крепче прижимал девушку к себе. Оставив целовать ее губы, он постепенно переместился со своими поцелуями на ее шею. Одной рукой все время прижимал Соню к себе за талию, другой - пытался разобраться в юбках, пытаясь найти в них выход, вернее, вход и добраться, наконец, до ее бёдер...

А запряженные лошади стояли и думали: чем это они там занимаются?

- Нет, пожалуйста... - умоляющим тоном попросила Соня. Она буквально содрогнулась, стоило руке Бегунка коснуться её кожи на бедре. И тут же подогнула ноги, так, что сведённые вместе коленки девушки упирались теперь в живот мистеру Джэфету.

Руками она толкнула его в грудь и повторила категорично:

- Нет!

Вся её решимость терпеть и лежать бревном куда-то улетучилась. Нельзя сказать, чтобы она отчаянно сопротивлялась. Она просто упиралась, неосознанно принимая такую позу, в которой мужчине было бы меньше шансов добраться до конечной цели.

- В чем дело? Что случалось? - вопрос прозвучал абсолютно спокойно, хотя иной мужчина на его месте, возможно, был бы в бешенстве.

Но тут же сама испугалась. От мистера Герберта она получила бы за это "не могу" оплеуху. А от клиента покатегоричнее - может быть, и несколько. Соня понимала, что ведёт себя неправильно, что нужно смиряться, потому что она - проститутка и всё равно на всю оставшуюся жизнь ей придётся мириться со своим занятием. Но природная скромность и воспитанное родителями целомудрие заставляли её восставать против такой жизни.

- Простите, мистер Джэфет, - пробормотала Соня. - Простите, я... Я не должна была вас толкать.

Она вроде бы слегка расслабилась. Но продолжала лежать, подогнув колени.

Теперь Бегунок честно пытался понять причину такого поведения девушки по отношению к нему.

Мистер Джэфет задавал такие странные вопросы. Она же не могла сказать: "Вы все мне противны!"

- Вы очень хороший! Просто я... - Девушка неожиданно всхлипнула, и по её лицу побежали слёзы. Будто только и ждали момента, чтобы прорваться наружу. А потом она быстро заговорила, пряча глаза и комкая пальцами одеяло, на котором лежала: - Я не хотела там быть. Я честная девушка! Но они не хотели, чтобы я у них жила. А потом появился мистер Дэвис и сказал, что женится, что у него ранчо в Луизиане. Я поехала, а он оставил меня у мистера Герберта! А он сказал, чтобы я подписала контракт, потому что мне нечем было заплатить. А потом сказал, что теперь я должна на него работать... - Она прервала свою горячую речь и посмотрела на Бегунка. - Что мне теперь делать?

Ещё месяц назад Соня бы не поверила, что сможет вот так вдруг вывалить все эти признания на почти незнакомого мужчину. Но, наверное, она слишком страшилась своей дальнейшей участи. Или отчаялась, потому что не видела, совершенно не видела для себя выхода.

- Ты давно в "Консайнесе"? - спросил он сухо, все так же испытующе глядя на нее.

Самой Соне казалось, что она в Шривпорте уже очень давно, чуть ли не год. Но она всё-таки не утеряла способности трезво мыслить. К тому же, пока они ехали, успела вспомнить, когда она покинула дом своих родственников. Сейчас, даже если бы она сбежала, ей не было бы пути назад. Она не посмела бы явиться на порог того дома. Её и так принимали там без восторга, а уж шлюху и вовсе погонят вон. Так что единственной её надеждой было устроиться в более тихом месте, куда звал её мистер Джэфет. Она не должна была его огорчать и сердить.

- Но я всему научусь и буду себя хорошо вести, - живо пообещала она, вытирая слёзы и с мольбой глядя на мужчину.

Пока он просто лежал и к ней не лез, Соня успела слегка успокоиться.

- Так и жила, - призналась она и тоже села. Лежать, когда мистер Джэфет сидит над ней, Соне не хотелось. - Я старалась работать. Только, наверное, я никому не нравлюсь.

Она покраснела и даже глаза прикрыла от стыда. Несмотря на две недели, проведённые в борделе, Соня не научилась ещё просто и открыто рассуждать о том, чем она теперь занимается.

- Мистер Герберт сперва поселил меня на второй этаж, а потом прогнал на третий, - призналась она. - Сказал, что...

Нет, язык у Сони не повернулся, что сказал её хозяин, и она замолчала, покусывая губы и продолжая мять пальцами край одеяла.