Четверг, 28.03.2024, 16:40
Wild West
Главная Регистрация Вход
Приветствую Вас Гость | RSS
    Наш сайт посвящён изучению истории и культуры Северной Америки XIX века: Техасской революции и Республике Техас (1836-1845 гг.), Американо-Мексиканской войне (1846-1848 гг.), войне Севера и Юга США (1861-1865 гг.), периоду Реконструкции Юга (1865-1877 гг.), освоению Дикого Запада (период между 1865-1890 гг., в который происходило заселение западных территорий штатов: Северная и Южная Дакота, Монтана, Канзас, Вайоминг, Небраска и Техас), и другим событиям на Североамериканском континенте. Будем рады если вы поможете нам в сборе материала по этой интересной и увлекательной теме.
18+
Новеллизацию второго сезона можно почитать здесь:
Содержание романа "Надежда побеждённых"
Главы добавляются по мере редактирования
[ Новые сообщения · Участники · Правила форума · Поиск · RSS ] ...
  • Страница 1 из 1
  • 1
Форум » Игровой раздел » Техас, события 1869 года » Эпизод 24. Прогулка за городом. 6 января 1869 года
Эпизод 24. Прогулка за городом. 6 января 1869 года
Джон_ЭттвудДата: Воскресенье, 15.09.2013, 00:13 | Сообщение # 1
Гробовщик
Группа: Проверенные
Сообщений: 165
Репутация: 96
Статус: Offline
6 января 1869 года, среда, 2 часа пополудни.

Завершив дела с заказанным венком, Эттвуд принялся готовить лошадей к долгой прогулке. И в начале третьего вывел их всех на привязи за собой, взяв курс за город. Оседлан был только Пасифик, на котором Джон и предпочитал обычно ездить. Как-то, осматривая окрестности, Эттвуд приметил удобное местечко для тренировок в редких зарослях пекана в паре миль от Сан-Анджело. Никаких дорог там не наблюдалось, поэтому нежелательных зрителей рядом не должно было оказаться. С собой Джон взял два мешочка, набитых порезанными яблоками и сладкой морковью, для поощрения своих любимцев. В перекидных сумках на спине тинкера покоились мягкие седла для отработки трюков с наездником. Так что размять свои старые кости намеревался и сам Эттвуд.

С таким табуном проехать по городу (особенно с яркими аппалузой Бьюти и тинкером Джаджой) - это однозначно привлечь внимание. Но оделся сегодня Джон просто и тепло, как одеваются обычно перегонщики скота, и втайне надеялся, что его примут за кого угодно, только не за чопорного гробовщика. Впрочем, если бы его и узнали сейчас, это не особенно бы расстроило Эттвуда. Все равно соседи видели, как он приехал сюда с этими лошадьми, пусть и выводил для дела только Пасифика, либо пару морганов.

Постаравшись двигаться не по главным улицам, Джон вывел своих семерых питомцев за черту города, где сразу попустил их неспешной рысью к примеченной ранее обширной "рощице" пекана. На открытом пространстве зимний ветерок все же пробрал, но в зарослях ветра не будет. К тому же Эттвуд намеревался всю копытную братию основательно погонять, и сам не замерзнет в движении.

Удалившись от города и всех дорог, Эттвуд уже в пути начал тренировку, отпустив лошадей с привязи и проверяя, как они, давно не слышавшие команд, будут на них реагировать. Шамбриер Джон с собой взял, но на ходу не собирался им пользоваться.  Волновался он зря. Животные отлично все помнили. Сперва Эттвуд выстроил их цугом за Пасификом, проверив ход посредством движения зигзагом. Все эти лошади выполняли такой ход на манеже, поэтому проблем не было. Если бы в степи в этот момент кто-то случайно оказался, его бы позабавила линия животных, двигающихся зигзагом и гуськом за одним всадником почти "нос в хвост". Но Джон посматривал вокруг и посторонних не видел. Поэтому, двигаясь легкой рысью, продолжал занятие. Сложнее дело пошло с парным движением. Если морганы и аппалуза сразу пристроились в один ряд с Пасификом, повинуясь голосовой команде, то Джаджа заметался, сломав строй. Пришлось перейти на шаг, чтобы он смог занять позицию в группе и войти в ритм. Джон несколько раз заставлял лошадей перестраиваться то в цуг, то рядом с ним парами, то в серпантин, чтобы восстановить быстроту реакции животных. Тинкер снова медленно реагировал. и Эттвуд решил уделить ему немного больше времени на тренировке.

До зарослей пекана группа лошадей и всадник добрались, повторив несколько упражнений, и, в общем, дрессировщик был доволен. Проехав немного вглубь прозрачной рощицы, Джон разыскал почти круглую полянку, а которой можно было нормально поработать. Сперва он, сидя на Пасси, сделал несколько кругов во главе цуга, чтобы лошади освоили площадку и вспомнили привычный для них бег по кругу. Потом спешился, встал в центр поляны с шамбриером, и тут уже начал нормальную тренировку. Тинкера поставил в цуг последним, чтобы он своими ошибками не сбивал с толку остальных. Джаджа что-то вообще сегодня был не в настроении работать. Но Эттвуд надеялся его "раскочегарить" в процессе. Тяжелый крупный конь всегда был неповоротливым по сравнению со своими более легкими партнерами. Он и выступал обычно чаще соло в цирке, и был приучен больше к работе на вольтижировке, а не к красивым па в группе. Но обучался и им.

Повинуясь командам, жестам и щелчкам шамбриера дрессировщика, лошади послушно выполняли "карусель", парный бег, испанские шаг и рысь, пассажи, пируэты, школьные прыжки и реверансы. Барьеров и тумб здесь не было, но в будущем Джон был намерен оборудовать место тренировок получше, привезя сюда стройматериалы. Пока стояла задача-минимум: вспомнить основные движения и проходки, а также отработать трюки с наездником. Но он заметил, что пиаффе вместе с балансе лошади выполняют уже не так уверенно, как прежде, и долго не могут держать равновесие.

Когда Джаджа совсем закапризничал, а Эттвуд, проведя рукой по крупам лошадей ощутил, как они залоснились, то раздал им награду, дав немного отдохнуть, и по одной оседлал. Затем забрался на тинкера верхом и заставил выполнить несколько персональных пробежек и пируэтов уже под его жестким контролем. Тинкер, похоже, смирился с тем, что поработать все же придется, а вознаграждение за усердие яблоками, вернуло ему и желание трудиться. После этого Джон снова повторил весь круг основных упражнений, стоя в центре полянки и внимательно наблюдая за животными. Примерно через час все лошади, включая тяжеловоза, выполняли все его требования, но не так синхронно и ладно, как ему бы хотелось. Легкость и выносливость подрастеряли... Ну, это дело наживное. С ранней весны до поздней осени заниматься с ними можно будет без ограничений. Сейчас Джон еще старался, чтобы лошади не оказались в мыле при довольно не жаркой погоде. Поэтому давал им отдыхать, а тем временем занимался кем-то одним.

Сложный вольтиж Эттвуд выполнять не собирался, но кое-какие простые трюки повспоминал, отчего сразу ощутил, что и его тело без привычных тренировок изрядно одеревенело. Тинкер с его ровным мерным ходом для таких трюков был идеальным конем. На таком и начинающий вольтижер легко бы работал. Правда, в случае падения с него лететь до земли дальше, чем с любой другой лошади: Джаджа в холке превышал пять с половиной футов. Погоняв тинкера, Джон повторил те же трюки на остальных лошадях по очереди. И от души порадовался тому, что они так все хорошо помнят и чувствуют партнера-наездника. Хоть Эттвуд и старался не особо напрягаться, но сам был изрядно в мыле, когда закончил занятие по вольтижировке с каждым животным. Отдыхая, спешился и вновь занял свое место в центре поляны с шамбриером, опять пустив лошадей по кругу, заставляя периодически менять рысь, направление движения, выполнять стойки с опорой на крупы друг друга, парные и групповые пируэты, вольты и остановки. Повороты на передних и задних ногах и боковой ход после длительного разогрева вышли совсем на "ура". Перед тем, как дать лошадям снова отдохнуть, Джон заставил их несколько раз повторить синхронно подъем на задние ноги в пезаде, стоя в ряд перед собой. Джаджа со своей массой и статью смотрелся во время него особенно грандиозно.


Ничто не вечно. Особенно вишневые пироги.

Сообщение отредактировал Джон_Эттвуд - Воскресенье, 15.09.2013, 18:23
 
Крапчатый_КроликДата: Воскресенье, 15.09.2013, 17:17 | Сообщение # 2
Команчский вождь
Группа: Проверенные
Сообщений: 266
Репутация: 308
Статус: Offline
Зрители у мистера Эттвуда имелись, как бы он ни старался, чтобы их не было. Правда, зрители эти не являлись горожанами, и вообще лишь относительно могли бы посчитаться местными. Кое-кто из техасцев, наверное, даже не согласился бы признать подобных зрителей полноценными людьми. Но кто вообще может поручиться, что индеец - нормальный человек? Разве что, защитники этих самых индейцев.

Наверное, это было к лучшему для бывшего циркача, что команчи повели себя, как любопытные дети, вместо того, чтобы напасть сразу. Им стало интересно, что лошади у этого бледнолицего бегают, как шаман во время своих плясок. Случись что-то подобное лет сто, а ещё лучше, двести назад, краснокожие вообще посчитали бы, что видят чудо, и на всякий случай убили бы седовласого "волшебника" поскорее, в спину, чтобы можно было без помех с его стороны разделить по-братски части его тела себе на талисманы. Но в девятнадцатом веке команчи были уже более искушёнными, а их главарь, которого свои звали попросту - Крапчатый Кролик, - вообще пришёл к выводу, что надо сперва посмотреть на седоволосого и его лошадей поближе. Поэтому он сделал знак своим войнам, и они с гиканьем и свистом вырвались из кустов, мигом окружив мистера Эттвуда.

Индейцы ездили вокруг него, пока не предпринимая никаких агрессивных действий, а только перекрикиваясь и тыча в сторону мистера Эттвуда пальцами и копьями. Надо сказать, они уже упустили в этот день одну добычу, положив человек пятнадцать своих соплеменников и потеряв четырёх лошадей. Но Крапчатый Кролик надеялся восполнить хотя бы конский состав, поэтому остановившись напротив дрессировщика, крикнул на ломаном английском:

- Твоя лошадь - моя! Мне отдавать!

На самом деле, Крапчатый Кролик довольно сносно объяснялся на языке белых людей, когда ему это было выгодно. Но сейчас он находился в возбуждении, и не считал нужным задумываться над тем, как у него выходят слова чужого языка.
 
Джон_ЭттвудДата: Понедельник, 16.09.2013, 00:28 | Сообщение # 3
Гробовщик
Группа: Проверенные
Сообщений: 165
Репутация: 96
Статус: Offline
У Эттвуда все опустилось, когда она услышал клич индейцев и увидел их, закруживших по полянке. Он замер, окаменев, следя за краснокожими глазами. В голове вертелись когда-либо прочитанные урывками газетные заметки и развлекательные книжонки про зверства аборигенов в отношении белых. Сердце стучало так, что в макушке и пятках отдавалось, а по телу побежал холодный пот. С особой остротой Джон осознал, каким оказался идиотом, что отправился на прогулку в сторону от дорог и города, и даже не взял с собой никакого оружия. Ему даже в голову не пришло, что индейцы могут появиться так близко от Сан-Анджело. Уединился, называется... На свою голову...

Никаких иллюзий насчет возможности договориться с индейцами Эттвуд не питал. И с замиранием сердца ждал, что сейчас отведает стрелы или копья. Однако в ужасе и ступоре он пребывал всего несколько секунд. Осознав, что краснокожие не торопятся его убивать, мозг лихорадочно заработал в поисках выхода. Но не находил его. Когда же один из индейцев со злобным лицом остановился перед ним и заявил, что хочет забрать лошадей, у Джона взыграла злость. Он готов был расстаться со многими материальными благами в обмен на жизнь, но только не со своими лошадками. Да и благ с собой не было, чтобы попробовать откупиться. Сам факт, что с ним вообще разговаривают, а не режут молча, придал Джону сил и уверенности. "Ты человек или тряпка перепуганная? - спросил он сам себя мысленно. - Ты же артист, черт возьми! Так порази воображение этих дикарей! Может, это последнее шоу в твоей жизни, так не облажайся!" Вот тогда страх не ликвидировали, но перекрыли кураж и злой азарт. Джон не собирался сдаваться на милость пришельцев. Скорчив самую пафосную, испуганно-страшную гримасу, какую только мог, Эттвуд шагнул навстречу краснокожему всаднику, выбросив вперед руки в театральном трагическом жесте.

- Остановись, человек! - с характерными интонациями и подвываниями древнегреческого трагического актера воззвал он, внутренне дрожа и ожидая, что в любой момент ему может "прилететь" от гостей на орехи. - Не приближайся к этим существам, ибо они не те, кем кажутся!

Эттвуд, старательно выпучив глаза и грозно хмурясь, указал на своих лошадей. "Я еще жив? - подумал он. - Тогда продолжим".


- Немедленно спрячь свое оружие и отведи в сторону своих лошадей, иначе на них и на людей перекинется древнее проклятье ужасающих потусторонних тварей! - заявил он, продолжая говорить нараспев и помывая руками. - Это не лошади, это - демоны мира мертвых, заключенные в телах животных! И только я, Амброзио Мончелло, потомок древних великих магов, знаю заклятия, которыми их можно удержать в  заточении!

Джон вдохновенно врал, выдумывая басни на ходу и дополняя их пафосными позами и жестами, достойными распоследней актрисульки из дешевого балагана. Его движения превратились в подобие танца с заламыванием рук и вращением глазами перед сидящим на лошади индейцем. "Только бы он понимал меня, - молил Бога Джон. - Только бы понимал, иначе все это провалится". Но пока индеец молча смотрел на размахивающего руками белого, одетого, как перегонщик скота. Ну, разве что, чуть почище и подороже. От природы Эттвуд имел живое и выразительное лицо, и в цирковых представлениях в разные годы кого только ни играл - от прекрасных принцев до зловещих богов. Образы опереточных колдунов тоже имелись в творческом багаже. Так что, опыта в показушном актерстве Эттвуду было не занимать. Он весь свой артистический опыт и талант сейчас выплескивал перед группой дикарей в надежде увлечь их словом, мимикой, жестами и интонациями голоса, чтобы заставить поверить ему. Дети в цирке верили... Воодушевляясь все больше и больше, входя в раж, Джон набирал обороты в своем моноспектакле, который захватил его самого. Только ноги иногда подкашивались и дрожали от придушенного внутри страха, что придавало передвижениям Джона какую-то "изломанность" с намеком на хромоту.


- Отпряньте, о смертные! - вещал Эттвуд. - Ибо стоите вы перед кошмарными демонами мира мертвых! Они пожирают души умерших, и творят на земле чудовищные катастрофы, чтобы получить больше пищи. Мои предки, великие шаманы прошлого, смогли выманить демонов из нижнего мира, чтобы мертвые наши мирно покоились и не страдали там от зубов и когтей ужасных монстров. Искусными заклятьями заперли они их в телах лошадей. И много веков, из поколения в поколение, передавали свою тайну и учили своих преемников стеречь зло, не допуская того, чтобы оно убивало живых и пожирало мертвых! Посмотри в глаза этих животных, храбрый воин, видишь, какой там пылает черный огонь?! Это демоны почувствовали поживу. Я прячу их от людей, чтобы никто не пострадал, ибо любой, кто освободит их, погубит себя и весь свой род. А когда демоны пожрут их души, то отправятся дальше тайфунами, ураганами и наводнениями губить все живое. И не будет жизни живым, и не будет покоя мертвым! Земля застонет от ужаса и обольется горькими слезами слезами, оплакивая себя и своих детей! Нельзя непосвещенному прикасаться к этим животным, потому что только древними заклятьями можно удерживать их в плену, не допуская беды для людей. Но сейчас они оживились, увидев вас, их проклятые сущности жаждут крови. Я великий волшебник, но мне трудно будет удержать их и не допустить беды. Но я спасу вас! Вы можете успеть покинуть это место, пока я творю заклятья! Но торопитесь, демоны рассержены! Я сделаю все, что смогу, дабы вы остались живы, но, молю вас, торопитесь!

Джон развернулся спиной к индейцу, внутренне сжавшись в ожидании возможного выстрела или удара, воздел руки, щелкнув шамбриером, и возопил во всю мощь своих легких:

- Гох! Курбе!

Лошади, которые не особенно встревожились от появления незнакомцев и кружения их рядом, да еще сейчас изрядно разогретые тренировкой, послушно вскинулись в прыжке на задних ногах, выполняя команду. Но непривычно громкие и нервные крики дрессировщика, кажется, заставили их насторожиться и движения их стали не синхронными и путаными.

- Круппада! Круппада! - тут же проорал Джон, взмахивая шамбриером и чувствуя, что пот буквально струится по его коже так, что одежда уже промокла, ледяным холодом облепив тело.

Лошади совершили прыжки в его сторону, выбросив высоко вверх задние ноги. Джаджа в этот момент заржал, и получился довольно зловещий низкий звук. Ему тяжело давались прыжки. Недовольным ржанием ответил собрату и Ромул. Но отдыхать Эттвуд лошадям давать не собирался, тут же приказав им снова взвиться на задних ногах:

- Гох! Гох!

Джон чувствовал, что от нервного напряжения и страха у него садится голос. Он обернулся к индейцу, который продолжал сидеть на своей лошади позади него, наблюдая за происходящим. Что-то не особенно он торопился спасать свою шкуру от демонов.

- Я постараюсь их измотать своими чарами! - заорал ему Эттвуд со всем ужасом, который сейчас испытывал от мысли, что его затея провалилась. - Только усталыми они слабеют! Лошадиные тела помогают сдерживать их. Но демоны чертовски сильны! О, да-а-а!

Вопя, Джон таращил глаза, брызгал слюной, шляпа слетела с его головы, обнажив потную плешь с торчащими вокруг нее мокрыми волосами. А рука подавала лошадкам сигналы жестом, заставляя их выполнять прыжок за прыжком, уже без голосовых команд. Животные без позиционной коррекции дрессировщика, сломали строй и вскидывались сейчас хаотично, сталкиваясь друг с другом и отскакивая в стороны. Пыль вокруг них поднялась столбом. Для несведущего человека, это могло сойти за хаотичное проявление безумства и ярости. Недовольно и с хрипом ржали уже все лошади, на морде аппалузы Бьюти появилась пена.


- Уезжайте скорее, уезжайте, пока можете! Мои силы иссякают! - крикнул он уже срывающимся голосом, обращаясь к индейцам. - Видите, как они бесятся?!! Их жжет огонь ада! Они нас всех тут сейчас разорвут! Только заклятия их еще держат! Если они сейчас убьют меня, то
никто не спасется в этом мире!!! Если умрет лошадь, то демон в ней полностью освободится, и его уже не захватить снова в плен!

- Джаджа! - рявкнул он, снова театрально взмахнув руками, шлепнул ладонями себя по бедрам и раскинул руки в стороны, жестом давая команду коню на выполнение трюка.

Этот трюк он делал с тинкером на манеже, но давно не повторял, и не был уверен, что конь не зашибет его самого, если совершит ошибку. Тинкер, оскалившись, ринулся к нему, набирая скорость. Полянка была небольшой, и места для разбега могло не хватить...

- Бегите! - еще раз крикнул индейцам Джон и резко присел на одно колено, выдохнув.

Туша Джаджи взлетела над ним, пронеся большие, тяжелые, передние  копыта в дюйме от головы дрессировщика. А от задних Джону пришлось самому увернуться, резко отклонив голову в сторону и совсем пригнувшись к земле. После чего он сразу метнулся вперед, чтобы не попасть под приземляющиеся задние ноги лошади. Индеец находился как раз позади Эттвуда, куда всей массой приземлился на передние ноги тинкер, и по инерции его должно было понести прямо на краснокожего. Тинкер снесет его вместе с его конем, как локомотив, если тот не успеет увернуться. Джон обернулся, очень надеясь, что в Джаджу не станут стрелять, испугавшись предостережения "мага".


Ничто не вечно. Особенно вишневые пироги.

Сообщение отредактировал Джон_Эттвуд - Понедельник, 16.09.2013, 02:05
 
Крапчатый_КроликДата: Понедельник, 16.09.2013, 12:20 | Сообщение # 4
Команчский вождь
Группа: Проверенные
Сообщений: 266
Репутация: 308
Статус: Offline
Вождь команчей подался в сторону как только одна из лошадей поскакала в его направлении, так что тинкер приземлился на свободное пространство. Зато индейцы, которые были позади Крапчатого Кролика, тут же криками и ударами копий заставили коня метнуться вбок, вдоль строя краснокожих.

К сожалению для Эттвуда, большая часть индейцев вообще не знала английского языка. Из того меньшинства, которые язык худо-бедно понимали, большинство способно было понять лишь самые простые фразы. Лучше всех чужим языком владел сам Крапчатый Кролик. Но странный белый человек строил фразы слишком непонятно, и использовал много незнакомых индейцу слов. К примеру, Крапчатый Кролик не понимал, что такое "древнее проклятье", "ужасающие потусторонние твари", и тем более он не мог понять словесную конструкцию: "пожирают души умерших, и творят на земле чудовищные катастрофы". Смысл речи пошёл насмарку, зато ужимки и прыжки странного белого, а вдобавок непонятная речь чётко дали ему понять, что перед ним - сумасшедший. Сумасшедших индейцы побаивались, и предпочитали обходить стороной.

Крапчатый Кролик издал гортанный крик, и его воины ринулись вперёд, воплями и ударами подбадривая лошадей Эттвуда. Индейцев было около трёх десятков и вся эта шобла ринулась на маленький табунок хорошоупитанных лошадей. "Сумасшедшего белого" индейцы старательно объезжали и не трогали. Так что отчасти, представление бывшего циркача сработало: его не стали убивать.


Сообщение отредактировал Крапчатый_Кролик - Понедельник, 16.09.2013, 17:57
 
Джон_ЭттвудДата: Понедельник, 16.09.2013, 19:40 | Сообщение # 5
Гробовщик
Группа: Проверенные
Сообщений: 165
Репутация: 96
Статус: Offline
Джон увидел, что представление провалилось, а индейцы сбивают лошадей в группу. Стоять и смотреть на этот он просто не мог. Одна мысль о том, что сейчас его лошадок, его любимцев, выращенных своими руками, отнимут у него, а потом, может, просто сожрут, была для него невыносима. Ничего, кроме шамбриера, у Эттвуда не было. Был бы длинный бич, он мог бы оказаться в руках Эттвуда довольно грозным оружием. Но, раз был только шамбриер, гробовщик им и воспользовался.

Никогда он не бил лошадей, но сейчас иного выбора просто не было. Ему нужно было разогнать пару команчей в стороны и открыть просвет между ними, чтобы добраться до своих животных, окруженных сейчас краснокожими. Так как сейчас все лошади, кроме Пасифика, были под цирковыми седлами с приспособлениями для вольтижировки, далее Джон намеревался вскочить на ближайшую и сразу свеситься с ее бока, прикрывшись телом животного, а с другой стороны оказавшись прикрытым остальными. После чего попытаться командами увести их прочь. Ничего лучшего в этой ситуации он не придумал за краткие секунды, пока индейцы захватывали лошадей.

Джон кинулся вперед, к индейцам, окружившим его животных, со всего размаху врезав жесткой частью шамбриера по крупу одного индейского коня, и тут же, замахнувшись, чтобы ударить и соседнего по груди. Ему нужен был пока просто проход между ними.


Ничто не вечно. Особенно вишневые пироги.

Сообщение отредактировал Джон_Эттвуд - Понедельник, 16.09.2013, 21:46
 
Крапчатый_КроликДата: Понедельник, 16.09.2013, 23:58 | Сообщение # 6
Команчский вождь
Группа: Проверенные
Сообщений: 266
Репутация: 308
Статус: Offline
К сожалению, Крапчатый Кролик всё ещё был у него за спиной. Он никогда не спешил кидаться вслед за своими воинами, если сам же послал их вперёд себя что-то сделать. Он вскинул руку с копьём и метнул его в спину несчастного Эттвуда. Расстояние для броска было небольшое, так что дальнейших событий гробовщик не видел.

Он не видел, как индейцы угоняли его любимых лошадей. Не видел, как Крапчатый Кролик наклонился со спины своей лошади, чтобы забрать копьё, а потом отбирал у одного из подчинённых понравившегося тому тинкера (рядовой команч посмел поймать его на верёвку, чтобы забрать себе). Не видел Эттвуд и того, как один из команчей отстал от своих и вернулся к телу "сумасшедшего белого".

Соскользнув со спины своей клячи, индеец достал кривой нож и наклонился, трогая волосы на голове Эттвуда. Он не торопился и ещё несколько раз посмотрел вслед уезжавшим соплеменникам. Опасался, что Крапчатый Кролик заметит, что он покушается на скальп белого, которого не сам убил. Потом он схватил прядь седых волос покрепче, и...

 
Август_МакЭлрэйДата: Вторник, 17.09.2013, 00:05 | Сообщение # 7
Рейнджер
и тех. админ по совместительству
Группа: Администраторы
Сообщений: 1676
Репутация: 849
Статус: Offline
... И повалился с пробитой головой прямо на тело бывшего циркача.

"Отряд не заметил потери бойца". Команчи ехали себе дальше, гоня свою добычу. Они так старательно кричали, подгоняя новых лошадей, что ухитрились не услышать выстрела. Когда они скрылись из виду, из зарослей вышел невысокий человек в засаленной шляпе, с белыми усами. Подмышкой он держал винчестер. Подождав ещё немного, он подошёл, оттащил убитого команча за ноги и присел над "убитым" белым. Убедившись, что тот и не убит вовсе, он быстро и с большой сноровкой перетянул рану своим шейным платком, после чего взвалил тело на лошадь индейца, и быстренько потащил обратно в заросли...

Ещё через какое-то время белоусый человек устроил перевязанного Эттвуда на новом месте, в удобной ложбинке, прислонил к какому-то бугорку, разжал ему зубы и плеснул в рот немного виски из маленькой фляжки.

- Возвращайтесь, сэр! - сказал он при этом. - Вам ещё рано на тот свет, тут столько интересных дел осталось! Ну, давайте, давайте! Всё не так плохо, как может показаться.


Любимая кобыла Августа
 
Джон_ЭттвудДата: Вторник, 17.09.2013, 18:38 | Сообщение # 8
Гробовщик
Группа: Проверенные
Сообщений: 165
Репутация: 96
Статус: Offline
Ожог рта крепким алкоголем вывел Эттвуда из обморока, а тут же пронзившая его боль заставила инстинктивно вытаращить глаза и разинуть рот, проливая из него часть виски на себя. Но кое-что он инстинктивно сглотнул, а на глаза навернулись слезы от боли и шока. Хотел вдохнуть воздуха побольше, но не получилось, внутри было тяжело и что-то давило, мешая дышать. Тело вспомнило, как он в прошлом пару раз серьезно ломал ребра после падений с лошади, ощущения были похожими. Но боль вернула возможность соображать и Джон осознал, что видит перед собой человека со светлыми усами. А вокруг все было не так,  как прежде - гробовщик явно был не на той полянке, где у него отняли лошадей. Пальцы Эттвуда тут же вцепились в куртку сидящего рядом с ним незнакомца.

- Мои лошади, - прохрипел он, таращась на него с выражением ошалелости и ужаса одновременно. - Индейцы... Они хотели их забрать... Где они?..

Он прервал свою речь, замерев от острого приступа боли, которая тут же дополнилась ощущением дикого холода, сковавшего непослушное сейчас хозяину тело. Джон аж зубами застучал, сморщившись, но куртки незнакомца из скрюченных напряженных пальцев не выпустил. Взгляд его упал на лошадь стоящую неподалеку, за спиной человека. Эттвуд, несмотря на путавшиеся и бешено скачущие мысли, понял, что этот дядька его спас каким-то образом. Но сейчас ему важнее были его лошади.

- Сэр, умоляю, - затараторил он, давясь маленькими порциями воздуха, которыми вынужден был сейчас дышать, - у вас есть лошадь... Помогите мне... Скачите в город как можно быстрее... и сообщите там, что я объявляю награду тому, кто вернет мне... моих лошадей живыми... Сто... Нет, двести долларов за каждую лошадь... Прошу вас, поторопитесь... Может, индейцы еще недалеко ушли...

Джон хрипло прерывисто дышал, с мольбой глядя на человека перед собой. Он не знал сколько был в отключке, и каковы вообще шансы спасти своих лошадей, но намерен был сделать все возможное, чтобы попытаться их вернуть.


Ничто не вечно. Особенно вишневые пироги.

Сообщение отредактировал Джон_Эттвуд - Вторник, 17.09.2013, 18:39
 
Август_МакЭлрэйДата: Вторник, 17.09.2013, 20:26 | Сообщение # 9
Рейнджер
и тех. админ по совместительству
Группа: Администраторы
Сообщений: 1676
Репутация: 849
Статус: Offline
"Дядька", кстати, был лет на двадцать моложе Эттвуда. Ему едва исполнилось тридцать пять лет. Выслушав мольбы раненого, он рассмеялся, топорща свои белые усы.

- Ну, вы даёте, сэр! - заявил он. - Чуть не попали на тот свет, а думаете о каких-то клячах! Да не беспокойтесь вы так! За двести долларов вам вернут не только лошадей, но ещё и скальпы конокрадов в придачу, и пригонят вдобавок весь индейский табун. - Он махнул рукой, словно сгребал что-то невидимое в кучу, но тут же пояснил, чтобы не было вопросов: - Команчи далеко не уйдут, у них где-то поблизости должен быть военный лагерь, они всегда так делают, когда уходят далеко от своих стойбищ. - Он огляделся, но ничего подозрительного не увидел, и ткнул пальцем в сторону Эттвуда. - Сперва я отвезу вас в город, а потом поговорим об оплате. Я - Август МакЭлрэй, рейнджер, - представился он, и его точно так же, как Элмара Сайбера, не смущал тот факт, что рейнджеры распущены северянами. - У меня есть индейская кляча, только я сомневаюсь, что вы сможете ехать верхом без седла с вашей раной. - Ещё один неопределённый жест. МакЭлрэю свойственно было постоянно жестикулировать, поэтому, продолжая крутить кистью руки в соответствии с ходом речи, он продолжил: - А на свою Стерву я вас точно не посажу, потому что эта кобыла и здорового всадника может довести так, что индейские копья покажутся дамскими булавками. Лучше я сделаю волокушу.

Он проверил, плотно ли наложил повязку, снял шляпу и вытер лоб. Несмотря на прохладную погоду, ему не было холодно, скорее наоборот. Он ведь только что перекладывал мистера Эттвуда с лошади на землю, подтаскивал его к бугорку, усаживал поудобнее, а роста был небольшого и телосложения худощавого. Он весил намного меньше бывшего циркача. Ещё у него были абсолютно белые волосы и загорелая, обветренная кожа.

Сидя на корточках рядом с Эттвудом, он вроде бы вообще не торопился что-либо делать.


Любимая кобыла Августа
 
Джон_ЭттвудДата: Вторник, 17.09.2013, 21:54 | Сообщение # 10
Гробовщик
Группа: Проверенные
Сообщений: 165
Репутация: 96
Статус: Offline
- Господи, мне вас сам Бог послал, - просипел с мукой в голосе Эттвуд, расчувствовавшись до слез. - Меня зовут Джон Эттвуд. Я живу в Сан-Анджело...

Как порой окрыляет и наполняет смыслом, казалось бы, конченную жизнь маленькая надежда. Если бы каждое движение не причиняло Джону страданий, он сейчас, наверно, расцеловал бы своего спасителя.

- Вы не понимаете, это необычные лошади. Они... они все для меня, - проговорил он с трудом. - Я люблю их, как... Они мне, как семья... Если вы поможете мне их вернуть, я буду вашим должником навеки. Впрочем, кажется, я уже ваш неоплатный должник, ведь вы спасли мне жизнь... Я думал, что уже все... Спасибо вам, сэр.

Эттвуд снова взглянул на лошадь позади рейнджера. Он очень сомневался, что сможет сейчас вообще подняться и взобраться на нее, так как, кроме боли, его еще и дико колотило от холода. Видимо, в результате обильной кровопотери. Но сейчас было дорого время, которое Август МакЭлрэй потеряет, делая волокушу и медленно с ней потом двигаясь к городу. Эттвуд решил: он стерпит все, что угодно, лишь бы погоня за индейцами началась как можно быстрее.

- Я хороший наездник, мистер МакЭлрэй, - произнес он насколько мог уверенно. - Я смогу ехать без седла и удержусь на лошади. Время дорого...  Давайте не будем его терять...

Немного приноровившись к боли и тяжести в груди, Джон аккуратно дышал,  маленькими порциями захватывая воздух, и мучаясь от желания вдохнуть полной грудью. Но не мог этого сделать

- Помогите мне подняться и взобраться на лошадь, - попросил он, протянув рейнджеру дрожащую руку. - Я смогу...


Ничто не вечно. Особенно вишневые пироги.

Сообщение отредактировал Джон_Эттвуд - Вторник, 17.09.2013, 22:01
 
Август_МакЭлрэйДата: Среда, 18.09.2013, 14:26 | Сообщение # 11
Рейнджер
и тех. админ по совместительству
Группа: Администраторы
Сообщений: 1676
Репутация: 849
Статус: Offline
Август смотрел на него критически. Он не понимал людей, которые ради собственного добра (состоящего из денег, домов, участков земли, или лошадей) готовы терпеть любые муки и даже отдать жизнь. По мнению рейнджера, даже самые распрекрасные алмазы и горы золота того не стоили. Единственное, что действительно стоило жертвы - это жизнь другого человека. Но чтобы это понять, нужно было видеть столько смертей, сколько видел своими зоркими глазами МакЭлрэй.

- Как скажете, мистер Эттвуд, - согласился он и поднялся. - Только поверьте моему слову, ни одна лошадь не стоит того, чтобы за неё подыхать. Я за двадцать лет в рейнджерах сменил их больше десятка, и точно скажу: какая бы распрекрасная ни была лошадь, а всё одно рано или поздно она сдохнет, и придётся брать другую. И ты сдохнешь, скотина, - бросил он рыжей кобыле, которая стояла в сторонке, привязанная к колючему кусту, и недовольно прижимала уши.

Поднимать Эттвуда за руку Август не стал. Вместо этого он подвёл индейскую клячу левым боком к раненому и подняв её левую переднюю ногу, одновременно натянул правый повод, поворачивая голову лошади в противоположную от ноги сторону. Этим нехитрым маневром он заставил совершенно незнакомую ему лошадь опуститься набок, спиной к мистеру Эттвуду.

- Перебирайтесь, сэр, - предложил он. - Только не делайте резких движений и не беритесь ни за что левой рукой.

Он сильно сомневался, что раненый сможет усидеть на костлявой лошадиной спине даже без седла, но предпочитал не спорить с упрямцами. Лучший учитель - собственный опыт.


Любимая кобыла Августа
 
Джон_ЭттвудДата: Четверг, 19.09.2013, 00:12 | Сообщение # 12
Гробовщик
Группа: Проверенные
Сообщений: 165
Репутация: 96
Статус: Offline
Джон хотел бы объяснить своему спасителю, насколько хороши его жеребцы и детка Соул, и насколько они ему близки, но у него сейчас не было сил это делать. Однако болезненно царапнуло выказывание про лошадей, которые все равно сдохнут. Этого Эттвуд сейчас боялся почти панически, думая о том, что индейцы могут сделать с его лапушками.

Управлялся МакЭлрэй с индейской лошадью умело, и решение принял правильное, уложив животное наземь. Джон собрал всю свою волю в кулак, осторожно прижал к груди левую руку, пыхтя и кряхтя от боли, но стараясь не орать, затем медленно и аккуратно скользнул по земле к мосластой скотинке, на которой ему придется помучиться на пути к городу.

- Сделайте одолжение, - проговорил он, закинув одну ногу на круп лошади и лежа возле нее, скукожившись. - Сделайте ей ошейник из нескольких витков веревки. Так, чтобы он был свободным возле плечей.  Мне надо хоть за что-то на ней держаться.

Веревка нашлась. Крепко схватившись за нее, Эттвуд притянул свое тело к животному и постарался заползти на него так, чтобы при подъеме лошади легче было найти центр тяжести. Хрустя зубами от боли, Эттвуд аккуратно дал одной ногой лежащей скотинке шенкеля, принуждая подняться, и одновременно подавшись вместе с ней вперед, приготовился обхватить ее бока и второй ногой, которая сейчас была поджата, ибо под лошадь ее подсунуть было невозможно. С Божьей помощью, поддержкой Августа и воплем Джона, скотинка поднялась. Эттвуд же согнулся на ней, приходя в себя после всплеска боли, намотав веревку ошейника на правую руку и зажав шею животного между своими правым плечом и головой. Несколько секунд он просто пытался отдышаться, напряженно скукожившись, и ожидая, что боль хоть немного откатит. Подумал о том, как несладко будет ехать, учитывая, что в полулежачем положении он не сможет удобно сесть, а выпрямиться и держать себя вертикально был явно не в состоянии. МакЭлрэй терпеливо ждал, когда Джон устроится и готовый подстраховать его, если тот свалится. Но Эттвуд удержался, повернул голову к своему спасителю и сказал:

- Только не рысью, я не смогу ее выдержать сейчас, - выдавил он.

Джон все же попробовал выпрямиться, но не смог, снова уткнувшись плечом в шею животного. Понял, что, сидя, никак не сможет ехать. Подав таз назад и расслабив ноги, Эттвуд постарался найти мало-мальски удобное положение, чтобы устроиться почти лежа на спине лошади так, дабы ее хребет не терзал его тело. Придется стараться держаться на мышцах живота и бедер. Подумав, как жалко он, должно быть, выглядит, Джон вздохнул и плюнул на это. Не до красы сейчас...

- Готов, - хрипло сказал он, получше намотав на правую руку свободный ошейник и плотно уперевшись плечом в шею лошади.

Он надеялся, что в таком положении не свалится с нее, даже если вдруг потеряет сознание. Джон ничего вокруг себя не видел, кроме левой передней ноги лошади и травы под ней. Даже боковое зрение сузилось сейчас настолько, что казалось, будто он смотрит на мир через узкое окошко, обрамленное мутной тьмой вокруг.

Когда лошадь начала движение, Эттвуд зажмурился и невольно завыл. Но тут же открыв глаза и сосредоточившись на движении жухлой травы под ним, бросил все силы на то, чтобы даже в таком положении попасть в ритм движения животного и работой своих мышц минимизировать его и свое неудобство. Он просто постарался полностью отрешиться от всего, следя только за слиянием себя и лошади. Автоматически начал вслух считать переваливания лошади с боку на бок, чувствуя всем телом движения ее мышц под собой. Потом шепотом забубнил песенку о Кэтти О'Ранн, повышая голос и проговаривая слова сквозь зубы, когда боль становилась нестерпимой.

Патрик О’Лилт - парень-огонь,
Умелые руки и стать.
Полный кошель монет у него,
Чтоб Кэтти О'Ранн обаять.
Забросил влюбленный Патрик дела -
Все песни для Кэтти поет.
Смеется над ним девчонка его,
И на контакт не идет.
Вскричал отвергнутый: «Раз я не люб,
То помирать мне пора!»
Вот что сказал Патрик О’Лилт
Мисс Кэтти О'Ранн.
Ри-тол-де-рол, ри-тол-де-рол,
Мисс Кэтти О'Ранн.


Доходя до конца последнего куплета, где герой благополучно топился в реке, посылая пожелания счастья возлюбленной, Джон тут же начинал песенку сначала. Казалось она идеально помогала поддерживать ритм движения лошади и вводила Эттвуда в какой-то транс, отключающий мозги и ликвидирующий понятие о времени. Даже пронизывающий холод и острая боль отступили. Впоследствии он будет вспоминать, как нехитрая ирландская песенка помогла ему вытерпеть эту поездку.

Когда Август МакЭлрэй привел лошадей к окраине Сан-Анджело, Джон не заметил. Он, как чокнутый, просто бубнил свою песенку, глядя остекленевшими глазами на вышагивающую ногу лошади и проплывающую траву под ней. И тут трава остановилась. Джон по инерции проговорил еще полкуплета, затем умолк, почувствовав, что хребет лошади больше не трет ему ключицу и ребра. Но продолжал находиться в полной прострации, коротко и хрипло дыша, даже не пытаясь поднять голову и осмотреться. В голове вертелись картинки того, как его лошадки в это время скачут все дальше и дальше, становясь прозрачными и растворяясь в воздухе...

Как будто издалека Джон услышал голоса людей, и только тогда позволил себе полностью расслабить горящие мышцы живота, распластавшись на лошади, как дохлая лягушка. Именно так он себя сейчас и чувствовал.


Ничто не вечно. Особенно вишневые пироги.

Сообщение отредактировал Джон_Эттвуд - Четверг, 19.09.2013, 12:27
 
Август_МакЭлрэйДата: Четверг, 19.09.2013, 19:25 | Сообщение # 13
Рейнджер
и тех. админ по совместительству
Группа: Администраторы
Сообщений: 1676
Репутация: 849
Статус: Offline
- У нас сегодня урожай на жертв этих проклятых команчей, - сказал Август, когда со всех сторон вокруг лошадей собрались люди.

Его зловредная кобыла решила оправдать свою кличку и уже нацелилась тяпнуть ближайшего горожанина, но МакЭлрэй привык ловить такие её поползновения, и успел одёрнуть. Стерва тут же встала по струнке, будто ничего и не делала.

- Давайте лучше отнесём его прямо к доктору, - предложил кто-то. Его разжалобил вид гробовщика, а заодно и последний купле его песни.

- Доктор Рид сейчас у миссис Шепард, а доктор Спенсер так боится команчей, что успел уже основательно набраться, - возразил кто-то другой. - Лучше отнесём его домой, а кто-нибудь сбегает за доктором Ридом.

Идею подхватили, после чего Эттвуда сняли наконец с индейской клячи и всей толпой понесли на руках. Это конечно же было гораздо гуманнее. Август пошёл следом, по дороге рассказывая.

- Команчи окружили бедолагу. Хотели угнать его лошадей. Ну, у них это получилось бы и так, и этак, но мистер Эттвуд на них с голыми руками кинулся. Вот и получил копьём. И я так думаю, что это был вождь Крапчатый Кролик. Он, конечно, не Бизоний Горб, но тоже паршивец. Теперь мистер Эттвуд предлагает по двести долларов за каждую возвращённую лошадь.

- Ого! - воскликнул кто-то. - А купить за двести долларов мой табун он не хочет? Я отдам.

- Он считает, что это особенные лошади, - пояснил Август. - Но я так думаю, что если желающих нет - я сам этим займусь. Найду кляч и угоню их обратно.

- А сколько их?

- Штук семь, по-моему, - беспечно отозвался Август.

- Это же почти полторы тысячи! - воскликнул молодой голос. - Он что, банк ограбил?

- Полторы - не полторы, а никакая лошадь не стоит того, чтобы за неё расстаться со скальпом, - возразил кто-то более рассудительный, и мнения разделились.


Любимая кобыла Августа
 
Джон_ЭттвудДата: Четверг, 19.09.2013, 20:26 | Сообщение # 14
Гробовщик
Группа: Проверенные
Сообщений: 165
Репутация: 96
Статус: Offline
Разговоры, разговоры... Эттвуд сейчас чувствовал себя настолько слабым и раздавленным, что не в силах был ничего никому объяснять. Ему, по большому счету, было в настоящий момент совершенно все равно, кто и как о нем судит. Ему было просто крайне погано. И все, чего он сейчас желал, это - покоя, а не дерганья из стороны в сторону. Однако испытывал благодарность к людям, которые несли его. Ведь он им никто, и они совсем не были обязаны ему помогать, но делали это. Те самые "простаки", от которых Эттвуд отгораживался, и над которыми посмеивался в годы своей цирковой деятельности. И тогда считал, что братство и взаимопомощь существует только в среде его коллег, которые жили подобием одной семьи. Окажись сейчас Джон на месте горожан, увидевших раненого человека, он бы поступил точно так же. Но сейчас беспомощным был он, и совершенно посторонние люди нянчились с ним. Суровые и хмурые южане, недолюбливающие янки, сразу кинулись этому самому янки на помощь... Открытий, сделанных за этот день, Джону оказалось слишком много...

- Я подтверждаю слова... мистера МакЭлрэя о награде, - с трудом проговорил он, посчитав, что должен это сделать. - У меня есть сбережения... И я готов с ними расстаться, лишь бы вернуть лошадей... И... спасибо вам...

Очень хотел сказать МакЭлрэю еще и о вольтижерских седлах, которые тоже хотел бы вернуть. Но решил, что это будет уже сверхнаглым с его стороны. Да и сделать такие же он был вполне в состоянии, если оклемается. И избежит ненужных вопросов  о том, что это за странные седла. И тут же подумал о том, что МакЭлрэй мог увидеть и седла, и его тренировку, если оказался рядом так вовремя... Ну, и пусть, видел - так видел... Этого уже не отменишь...

Когда Джона принесли домой, царапнула мысль о том, что кто-то не особенно честный может воспользоваться его состоянием и обшарить дом в поисках денег, о которых услышал. Но тут же забыл об этом, едва его принялись раздевать и укутывать, чтобы согреть. Эттвуд думал, что с ума сойдет от боли, и даже поорал, уже не думая о том, что может этим уронить свое достоинство. Было плевать на позы и статус. Оказавшись в постели и в покое, он вздохнул с облегчением, тут же закашлявшись. Он попросил помочь ему принять полусидячее положение, в котором ему было легче дышать. И люди продолжали хлопотать вокруг него, как будто он был им родным. Страшно хотелось выпить, более того, от души накатить, чтобы снять боль и согреться. Но Джон решил этого не делать до визита доктора. Душевные раны ему сейчас причиняли боли не меньше физических. Эттвуд очень хотел надеяться на МакЭлрэя, но пока не в силах был побороть уныние. Он ничего не мог сделать, ему оставалось только ждать и надеяться.


Ничто не вечно. Особенно вишневые пироги.

Сообщение отредактировал Джон_Эттвуд - Четверг, 19.09.2013, 20:38
 
Август_МакЭлрэйДата: Суббота, 21.09.2013, 11:25 | Сообщение # 15
Рейнджер
и тех. админ по совместительству
Группа: Администраторы
Сообщений: 1676
Репутация: 849
Статус: Offline
На его счастье, доктор Рид пришёл очень скоро. Перевязав раненого, как положено, он напоил его виски с опиумом. Смесь убойная, не в том смысле, что она убивает (если, конечно, не выпить сразу слишком много), а в том, что после неё спишь, как убитый. Так что пришлось мистеру Эттвуду отключиться минимум до завтрашнего утра.

Конец эпизода.


Любимая кобыла Августа
 
Форум » Игровой раздел » Техас, события 1869 года » Эпизод 24. Прогулка за городом. 6 января 1869 года
  • Страница 1 из 1
  • 1
Поиск:

Новые статьи на сайте:



Новые фото на сайте:



Меню сайта

Форма входа

Поиск

Наш опрос
Как Вы нашли наш сайт?
Всего ответов: 290

Друзья сайта
Литература и жизнь Монастыри и храмы Фан-сайт фильма Крёстный отец Проблемы общения в интернете и Форумные ролевые игры ФРИ Форум Форролл. Форумные Ролевые Игры. Palantir Вена. 1814. Рейтинг Ролевых Ресурсов Regency romance Под знаком Змееносца Волшебный рейтинг игровых сайтов


Статистика

За сегодня сайт посетили

Новые фото

 
Copyright MyCorp © 2024