- Мистер О’Рейли! Мою племянницу похитили мексиканские бандиты! – громогласно возвестил он с порога, не тратя драгоценное время на то, что бы рассмотреть, чем занят шериф. – Нужно срочно ехать на выручку.

Надо сказать, что подозрения мистера Томаса насчет того, что с миссис Смит приключилось нечто нехорошее, зародились у него уже с момента получения письма. До того всё было просто и понятно, хоть и не радужно. Миссис Смит крупно не повезло – сначала бандиты застрелили ее мужа, обобрали ранчо до нитки, а саму хозяйку с дочерью увезли в Мексику. Лишь по счастливой случайности им удалось сбежать. Сочувствуя бедняжкам, остальная семья не стала оспаривать решение Долли продать ранчо, наоборот, все очень горячо его поддержали – в городе жить безопаснее да и к родным поближе. Таким образом, все обстояло ровно и благополучно - мистер Томас и его жена Молли спокойно дожидались, когда племянница управится с делами и вернется домой, как вдруг пришло злополучное письмо из Одинокого голубя. Дороти сообщала, что собирается выйти замуж за Грегорио Рамиреса и уехать с ним в Мексику, видимо, навсегда. Письмо страшно удивило всех родных, а дядюшка Оллфорд так просто не поверил ни единому написанному там слову. Он еще мог допустить, чтобы какая-нибудь шестнадцатилетняя вертихвостка очаровалась красивым бандитом и удрала с ним за границу, но его разумная тридцатилетняя Дороти? Это невозможно! Это письмо – фальшивка, написанное под дулом пистолета!

Подстегиваемый подобными соображениями, мистер Томас прихватил с собой на всякий случай людей и направился на ранчо Смитов, чтобы убедится, что никаких коров там нет и это какой-нибудь хитрый трюк бандитов. Однако скот на ранчо имелся, что немало удивило дядюшку. Впрочем, в истинность письма он все равно не поверил – скорее всего, было какое-нибудь другое разумное объяснение возврату украденного имущества. Какое - об этом мистер Томас не стал даже думать, уж слишком его мысли были заняты украденной (в этом он не сомневался) племянницей и ее нынешним местонахождением.

Поэтому, приняв все необходимые меры, чтобы позаботится о ферме Смитов (дядюшка Оллфорд был человеком практичным), он заявился в управление шерифа с самым категоричным требованием найти пропавшую родственницу.

Правда, понимая, что людей у шерифа не так много, мистер Томас не собирался отсиживаться дома. Сегодня утром он отдал в своей лавке распоряжения касающиеся его отсутствия, взял в дорогу необходимые вещи(включая оружие и деньги) и, простившись с женой, направился к управлению.

- Надо найти Долли, - еще раз убежденно повторил он, глядя на О’Рейли с надеждой и одновременно с упрямством, - вы только посмотрите, что за бред ее заставили нам написать!

Дядюшка протянул шерифу письмо, надеясь, что тот тоже оценит изобретательность и коварство укравших Дороти бандитов.

Шериф Николас О'Рейли

____________________________________________________________

Николас О'Рейли как раз разговаривал с каким-то высоким парнем в конфедератской шляпе и длинном плаще. Видимо, разговор этот не был приятным, потому что бумагу из рук мистера Оллфорда шериф выхватил поспешно и вид у него был крайне раздражённый. Развернув послание, О'Рейли углубился в чтение. Парень, с которым он минуту назад разговаривал, подошёл и без особых церемоний уставился через шерифово плечо в то же письмо.

- И что? - вопросил шериф, дочитав до конца. При этом он выпрямился и ненароком толкнул плечом парня в шляпе. Тот хмыкнул и отошёл к столу. - И что? - повторил свой вопрос О'Рейли. - Женщина выходит замуж за мексиканца. Бывает и такое.

- Мексиканского бандита, - подал голос парень в шляпе, присаживаясь на край стола и обняв себя за локти.

О'Рейли пожал плечами. Добавление показалось ему несущественным. В глубине души он всех мексиканцев считал бандитами.

- Мистер Оллфорд! - Ник О'Рейли не любил ходить вокруг и около и старался по мере сил прямо говорить то, что думает. Во время оккупации ему пришлось научиться облекать мысли в такие слова, которые не вызывали бы у выше стоящего начальства желания спешно поставить нового шерифа и отправить старого на виселицу. Но против совести он никогда не шёл, ни ради своих, ни ради янки. - Мистер Оллфорд, почему вы думаете, что вашу племянницу заставили это написать? Какую выгоду хотят извлечь мексиканцы? Вы ездили на ранчо? Коровы на месте?

Он вопросительно смотрел на лавочника, а парень в конфедератской шляпе вопросительно смотрел на шерифа.

- Коровы на месте, - с крайней неохотой признал дядюшка, но тут же упрямо добавил, - но моей племянницы же нет! Ее похитили!

По мере того, как мистер Томас наблюдал за действиями шерифа, надежда в его взгляде медленно сменялась удивлением, а потом и возмущением. Судя по всему, этот О’Рейли совсем ничего не понял – ничего, видите ли, страшного, что Долли вышла замуж за мексиканца! Даже второй законник (то, что парень в конфедератской шляпе тоже законник, дядя понял по тому, что шериф позволил ему читать письмо из-за плеча) и то заметил, что Рамиресы – бандиты. А разве может порядочная женщина выйти замуж за преступника по доброй воле? Дядюшка был уверен, что нет. Тем более что Долли уже убегала из Мексики. Если бы ей нравились эти Рамиресы, разве она стала бы убегать? Как странно, что шериф этого не понимает!

Но, понимая, что одному ему с шайкой не справится, мистер Томас вернулся к уговорам.

- Поймите, мистер О’Рейли, - сказал с убеждением и даже какой-то мольбой в голосе, - Долли не писала этого письма! Она не могла выйти замуж так скоро после смерти мужа, тем более, за человека по чьей вине он погиб! Как и не могла бросить дочь на произвол судьбы!

Дядюшка был уверен, что хорошо знает племянницу, и был даже оскорблен предположением шерифа, что она способна так легко пренебречь своим материнским долгом, не говоря уже о правилах приличия.

- К тому же, если бы она вышла замуж за простого мексиканца, я бы не стал так беспокоится, - добавил Оллфорд, слегка лукавя, - но это же Рамиресы! Они ведь воруют женщин и продают их в бордели! Как я могу спокойно спать, зная, что моя девочка в лапах этих негодяев? – чуть не со слезами на глазах вопросил дядюшка.

Мистер Томас был процветающим торговцем и отчасти из-за своего упрямства. Ему было намного проще ответить «да», чем объяснять почему «нет».

Шериф Николас О'Рейли

____________________________________________________________

Парень в конфедератской шляпе прищурился, слушая мистера Оллфорда. И даже поправил зачем-то кобуру своего револьвера. Но О'Рейли доводы лавочника не поколебали.

- Мистер Оллфорд! - сказал он мягко. - Я понимаю, что вы переживаете. Но что я могу сделать, если отсутствует состав преступления? Да, я шериф этого округа, но мои полномочия кончаются на берегу Рио-Гранде. Я даже выше стоящей власти не могу доложить об этом... письме вашей племянницы. Меня на смех поднимут!

- Янки точно поднимут, - пробросил парень в шляпе, продолжая сидеть на краю стола и поглаживать кобуру.

- Чёрт возьми, Марк! - не выдержал О'Рейли. - Война закончилась четыре года назад! И ты не хуже меня знаешь, что проводить спасательные экспедиции на территории чужой страны нельзя. - Первая мысль не сочеталась со второй, но шериф этого не заметил. - Мы не собираемся воевать с Мексикой. Прошу прощения, - спохватился он. - Мистер Оллфорд - это мистер Марк Кэмерон, брат Сэлли.

Тихий и упорный Сэлливан Кэмерон со своим многочисленным семейством держал ранчо в двенадцати милях от Сан-Антонио и часто наведывался в лавку Оллфорда, прикупить всякой мелочи для хозяйства. Его ранчо горело дважды за последние несколько лет, но Сэлли Кэмерон каждый раз отстраивал его заново.

Хотя с Марком мистер Оллфорд ни разу не сталкивался, но должен был хотя бы слышать о младшем брате Сэлли.

Марк между тем кивнул лавочнику и снова посмотрел на шерифа.

- И что? - спросил он.

Нику О'Рейли не нравилось, когда на него так смотрели его бывшие товарищи по рейнджерской службе. Он ощущал себя отступником. Получалось, что он сразу после войны нашёл себе "тёплое местечко" при согласии тех самых янки, которые теперь командовали на всём Юге. Но если у него была возможность стать шерифом округа, почему он должен был отказываться от этого места? Вдруг тогда место шерифа занял бы человек куда менее честный? И хотя прямо его никто не обвинял и старые друзья не думали отворачиваться от О'Рейли, он чувствовал себя неуверенно, когда такие как Марк или Август начинали обсуждать его действия, или осуждать его действия, или обсуждать его бездействие.

- Если бы был доказанный факт похищения... - начал О'Рейли вялым тоном, но тут же встрепенулся, отвернувшись от Марка. - Мистер Оллфорд! Вы сами говорите, что коровы на месте. А Рамиресы - ещё и известные скотокрады. Тогда почему они не забрали стадо? И почему вы думаете, что миссис Смит писала это письмо под принуждением? Каков мотив? Если бы у меня было доказательство, что женщину действительно похитили - я мог бы действовать на официальном уровне и обратиться к мексиканским властям. Но доказательств у вас нет, как я понимаю?

- А их и не будет, если сидеть в кабинете, - ввернул Марк, не спуская взгляда с шерифа.

О'Рейли так и подпрыгнул.

- Чем таскаться по всему Техасу в поисках МакЭлрэя, лучше поехал бы в Мексику и узнал, что происходит! - заявил шериф категорично.

Марк поразмыслил, после чего молча встал и подошёл к мистеру Оллфорду.

- Вам лучше поехать со мной, - сказал он, глядя на дядю Дороти сверху вниз. - Я не знаю вашу племянницу в лицо.

Мистер Томас молча слушал диалог шерифа и незнакомого парня и дальше слушал, тем больше в нем нарастало возмущение местными властями! Какое ему было дело до каких-то там составов преступления, доказанных фактов и мотивов! По мнению Оллфорда, О’Рейли просто прикрывался этими словами, не желая оказывать своим бедным согражданам помощь вот и все.

Не будучи слишком уж образован, дядюшка не понимал всех тонкостей взаимоотношения США с Мексикой и потому возмущался. Что у них в Техасе за закон такой? Преступники беспредельничают, крадут женщин направо и налево, а представители власти не могут принять никаких мер. Разве тот факт, что Рамиресы всей округе известные бандиты – это не достаточные основания для разбирательства с ними?

Впрочем, осознавая свою неграмотность в вопросах закона, дядюшка помалкивал, гневно поглядывая на шерифа. К тому же мистеру Томасу показалось, что парень в конфедератской шляпе на его стороне, и он тихо надеялся, что ему удаться уговорить шерифа выслать людей на поиски Долли.

Меж тем, парень этот оказался братом Сэлли Кэмерона, постоянного покупателя в лавке Оллфорда. Мистер Томас расцвел при упоминании знакомого имени – он симпатизировал этому спокойному парню и без зазрения совести перенес эту симпатию и на брата. «Кажется, Сэлли говорил, что его брат – рейнджер», - вспомнил дядюшка Томас и приветливо кивнул Марку.

То, что именно рейнджер поедет с ним в логово Рамиресов, подействовало на мистера Оллфорда успокаивающе. Все-таки люди подобного рода занятий славились своей смелостью, самоотверженностью и порядочностью. На подобного спутника можно положится. Это не всякие там подпевалы янки, занимающие пост шерифа. Дядюшка отвернулся от Марка и обратился к О’Рейли:

- А что насчет мотива похищения, - сказал он с глубоким убеждением, - так это месть! Рамирес решил отомстить Долли за то, что она убежала и Анну с собой увела. Этот мексиканец всегда славился своей мстительностью, - напомнил Оллфорд, для убедительности подняв вверх палец, - вспомните, как он прирезал тамошнего губернатора или кто он там у них. И все ему сошло с рук! Страшно представить, что этот бандит может сделать с моей племянницей!

В порыве чувств дядя опустил палец и прижал руку к сердцу. Он всегда был эмоционален, и порой эмоции затмевали у него здравый смысл. Впрочем, ненадолго.

- Пойдем, сынок, - снова обратился он к Марку, - нам надо спешить. Где, кстати, живет этот Рамирес? – спросил дядюшка Оллфорд у шерифа, - это-то вы хоть знаете?

Узнав, где живут бандиты (и втайне порадовавшись, что они живут в селении, а не где-нибудь в безлюдном месте) и подавив в себе желание прокомментировать слова шерифа (действительно ли похитили женщину, он еще сомневается), мистер Томас вышел во двор и направился к своей лошади. Надо сказать, что он тоже надеялся, что без сражений удаться обойтись – в перестрелках дядюшка был совсем не силен. Однако и трусить перед лицом бандитов он тоже не стал бы.

Забравшись на свою лошадь (такую же кругленькую на вид как и он сам), мистер Оллфорд охотно принялся рассказывать рейнджеру все по порядку.

- Недавно какой-то паренек застрелил Хорхе Рамиреса, может, слышал раньше это имя? Головорез каких поискать, - заметил дядюшка и ненадолго замолчал, мысленно произнося благодарность тому неизвестному за то, что избавил окрестности от мерзавца, потом продолжил, - так вот, братья его решили искать отмщения и приехали на ферму к Смитам. Муж моей племянницы четыре года назад уже убил старшего брата этих конокрадов, вот они и решили, что убийство второго тоже на его совести. Хотя, - дядюшка покачал головой, - может, дело и вовсе не в мести было. Кто знает этих бандитов, может, они просто ограбить ферму хотели. В общем, эти Рамиресы убили всех имевшихся на ранчо мужчин, забрали Долли с дочерью, всех коров и поехали в Мексику. За ними погнались рейнджеры, но то ли не догнали, то ли те заложницами прикрылись, - мистер Томас разочарованно развел руками так, что чуть не навернулся с лошади, - в общем, как-то удалось преступникам уйти.

Дядюшка Оллфорд, честно сказать, не знал о случившемся на берегу. Долли слишком быстро уехала, а Анну Томас расспрашивать ни о чем не стал, чтобы не бередить душевные раны (и так девочке досталось). Главное, ведь, что они с матерью спаслись, а подробности - дело десятое.

- Но, по счастливой случайности Дороти с дочерью удалось сбежать от Рамиресов, и они в целости и сохранности вернулись домой. Долли потом поехала на свое ранчо,чтобы приготовить его к продаже .... и всё, - мистер Томас горько вздохнул, - больше мы ее не видели. Только письмо получили. Скажите, - внезапно произнес он одновременно с горячностью и надеждой, - хоть вы-то мне верите, что с этим письмом что-то неладно?

Что можно было понять из рассказа мистера Оллфорда, который сказал много, но совершенно не прояснил ситуацию? Имя Хорхе Рамиреса Марку было хорошо известно. Его никогда не радовали вести о чьей-то смерти, потому что смерть была событием из разряда таких, которые по своей сути не могут радовать. Но то, что Хорхе Рамирес больше не будет создавать никому проблем, Марку понравилось. А что можно сказать о его братьях? Они такие же бандиты, от которых Марк ничего хорошего не стал бы ожидать.

Зачем могло понадобиться Рамиресам похищать женщину и заставлять её писать странные письма? И почему они сперва угнали коров, а потом вернули? Или это такой новый способ мести ранчерам: загонять скотину до смерти, носясь с нею туда-сюда через границу, чтобы никому не досталась? А если предположить, что Рамирес действительно решил жениться на американке - почему он не прибрал коров в качестве приданого? Посовестился отнимать последнее у дочери своей невесты? Если у него вообще совесть есть. Неужели ни одна мексиканская сеньорита не пожелала выходить за него, и ему пришлось похитить для себя жену из Техаса? Чушь какая-то! Марк покачал головой, не в силах разобраться в ситуации. Пожалуй, единственное, что действительно можно было сделать - это посмотреть своими глазами на то, что сейчас происходит в Мексике.

Прошло то время, когда Марк готов был кинуться на каждого встречного мексиканца, задавая лишнюю работу МакЭлрэю. Тому приходилось хватать своего юного и не в меру горячего напарника в полёте за штаны и объяснять прописные вещи, что "не все мексиканцы - бандиты, и не все техасцы - честные люди". Но поверить в честные намерения выходца из такой отъявленной бандитской семейки, как Рамиресы, Марка и Август бы не заставил. Наверное... Поэтому лучше было приготовиться к любым сюрпризам. Обдумав всё, Марк посмотрел на дядюшку Томаса и медленно кивнул.

- Да, я верю, что не всё так просто, как прописано в этом письме, - сказал он наконец. - Может получиться так, что мы приедем - и увидим пустой дом, или парочку престарелых родственников Рамиресов. Прошло, как я понял, не меньше пяти дней, с того момента, как миссис Смит написала письмо. Если Рамирес украл вашу племянницу, чтобы продать её в бордель, он это уже сделал. Если мы ничего не найдём, на помощь шерифа не придётся рассчитывать. Он разведёт руками, - Марк вспомнил, как мистер Оллфорд только что развёл руками и чуть не свалился, но улыбнуться это Марка не заставило. Слишком серьёзные вещи он говорил. - О'Рейли снова скажет, что нет состава преступления. Тогда нужно будет нанимать людей и засылать их на поиски в Мексику. Я, конечно, тоже буду искать. Но у меня одного, или даже вдвоём с вами, это может занять много времени. Что вы готовы предпринять ради своей племянницы?

И Марк вопросительно посмотрел на мистера Оллфорда.

Слова рейнджера жгли сердце добродушного дядюшки каленым железом. Конечно, прошло уже слишком много времени, и с Дороти в Мексике могли сделать всё, что угодно. И обесчестить, и даже убить. Последнее предположение бросило мистера Томаса в холодный пот, несмотря на жару. Он был далек от мысли предпочесть смерть племянницы ее позору, так что согласен был найти ее хоть где, даже в борделе, лишь бы не мертвой. Конечно, с поисками могли возникнуть проблемы – Мексика большая и куда бандиты спрятали Долли, можно будет только гадать. Мистер Оллфорд подумал, что Марк прав – действительно, если они не найдут доказательств похищения организовать официальные поиски будет затруднительно. С раздражением подумав о несправедливых американских законах, мистер Томас предложил:

- Тогда, может, стоит сначала заглянуть в Арболеду? Дороти мы там, конечно, не найдем, - со вздохом признал дядюшка, - но зато узнаем где сейчас этот бандит Рамирес. А потом поймаем его и заставим сказать, куда он дел мою девочку! – категорично заключил мистер Олффорд и посмотрел на рейнджера, ожидая одобрения своему плану.

Что они будут делать, когда приедут в Мексику, Марк пока не придумал. Но собирался сориентироваться по обстановке.

- Хорошо, - сказал он после непродолжительного молчания. - Начнём с Арболеды.

Он пришпорил лошадь, посчитав, что больше разговаривать не о чём. Им предстояли минимум два дня пути, за которые с миссис Смит может произойти всё, что угодно, к тому, что уже произошло. Так что следовало поторопиться.

* * *

Вечером второго дня после их отъезда из Сан-Антонио Марк и мистер Оллфорд приехали в Одинокий Голубь. Граница была рядом, но лезть на чужую территорию когда уже начало темнеть Марк посчитал неправильным. Ночью они вряд ли смогут что-то узнать, даже если не промахнутся мимо незнакомого селения и не попадутся мексиканскому патрулю, который вполне может принять людей, которые зачем-то посреди ночи решили форсировать Рио-Гранде, за грабителей или конокрадов. Поэтому, как ни хотелось Марку действовать быстрее, он сдержал себя и настоял на том, что надо заночевать на техасской стороне. Только утром, на следующий день, они наконец достигли Арболеды.

Испанский язык Марк знал плохо, на уровне: понимаю, но не говорю. В каком доме живут Рамиресы - он был без понятия. Но обнаруживать такие существенные пробелы в своих знаниях Марк не собирался. Он прицепился к первому же попавшемуся мексиканцу (тот гнал по улице небольшое стадо свиней) и пустил в ход свой скудный словарный запас, подкрепляя слова жестами. Соскочив с седла, Марк вытащил из кармана песо (он заблаговременно поменял несколько долларов на песо, в Одиноком Голубе) и, размахивая перед носом свинопаса этой монетой, начал с того, что назвал имя Грегорио Рамиреса и сказал, стараясь чётко проговаривать слова:

- Грегорио Рамирес! Ла каза вивир пор кве? (искажённое от исп.: Gregorio Ramires! La casa vivir por que?)

В переводе получилось не совсем красиво: "Грегорио Рамирес. Дом жить, из-за которого". Буквально Марк хотел сказать: "Где дом, в котором живёт Рамирес?" При этом он указал по очереди на несколько ближайших домов, вопросительно глядя на свинопаса.

- Que, el señor?* - переспросил свинопас, внимательно следя глазами за монетой в руках Марка.

- Донде эл виве? (от исп.: Donde él vive?)

На этот раз Марк спросил: "Где он живёт?" Получилось немного лучше. По крайней мере, свинопас уяснил суть вопроса. И покосился на незнакомого вооружённого человека с недоверием, размышляя, не припомнит ли ему Рамирес, если он укажет, где именно тот живёт. Но потом подумал, что место проживания Рамиресов - не секрет. Не он - так кто-то другой заработает песо.

- А! Vayan toda la calle hasta el fin. Allí dos árboles grandes y la casa de piedra detrás del cercado. Él más último.** - ответил свинопас - и получил своё песо.

Дословно Марк ответ свинопаса не понял, но жест свинопасовой руки было достаточно интернационален. К тому же, Марк разобрал слова "последний дом" и "два больших дерева". Судя по всему, они с мистером Оллфордом были на правильном пути. Вскочив на лошадь, Марк кивнул дяде Долли и поехал вперёд, туда, куда указал мексиканец.

Дом в конце улицы, на окраине Арболеды, обнаружился легко. Около него действительно росло два старых дерева. Стоял он чуть на отшибе и выглядел так, что Марк засомневался, могут ли в таком доме жить обыкновенные бандиты.

Стучать в калитку было бесполезно. Сидя на лошади, Марк видел через невысокую ограду, что двор достаточно большой и на нём никого нет. Спешившись, Марк привязал лошадь к коновязи возле ворот, забрал винчестер, который никогда не оставлял без присмотра, запустил руку через калитку и некоторое время шарил в поисках щеколды.

- Идёмте, - сказал он мистеру Оллфорду через несколько секунд, открывая наконец калитку.

Зайдя во двор, Марк прошагал к дверям дома и решительно постучал.

_____________________________________

* Что, сеньор? (исп.)

** А! Идите всю улицу до конца. Там два больших дерева и каменный дом за оградой. Он самый последний. (исп).

Такая "готовность" объяснялась очень просто. Грегорио и Доротея за прошедшую неделю в своих прогулках объехали практически всю окрестность. Больше смотреть было не на что, и Грегорио предложил ехать в Сабинас. Это был относительно крупный городок, расположенный в 40-50 милях от Арболеды вглубь Мексики. Там можно было увидеть много интересного: центральная часть городка была выстроена в стиле испанской архитектуры XVIII века: старинная церковь, колокольня и административные здания были похожи на мадридские дворцы*, кроме того, там был симпатичный маленький парк и огромная базарная площадь.

Но чтобы хватило времени погулять по Сабинасу и вернуться в тот же день, нужно было выехать достаточно рано - ведь дорога туда занимала несколько часов. Если бы Марк и дядюшка Том приехали на полчаса позже, они бы и застали ту самую картину, о которой и говорил Марк: дома одни старики (мамаша и двое престарелых слуг) и - ни Грегорио, ни племянницы! Вдобавок, эти "старики" ещё и по-английски не разговаривают, так что добиться с них чего-либо путёвого было бы очень сложно.

В это утро Грегорио решил не утруждать старого Хуана - слугу, прожившего с семьёй Рамиресов почти всю свою жизнь и служившего ещё покойному отцу. К тому же Хуан взял за обыкновение постоянно жаловаться, что у него "лапы ломит и хвост отваливается" и Грегорио сам пошёл с утра пораньше закладывать двуколку. И только он выкатил экипаж во двор и зашёл в конюшню, чтобы вывести лошадь, как увидел двух незнакомцев едущих по дороге по направлению к их дому. По одежде явно угадывались американцы, а по тому, как они вертели головами, было понятно, что они в этой местности впервые и что-то ищут. Поскольку двигались они прямо на дом Рамиресов, Грегорио бросил лошадь и пулей влетел в дом через заднюю дверь (т.к. именно она была ближе к конюшне).

Ворвавшись в комнату он выхватил из ящика пояс с револьверами и, на ходу цепляя его на себя, крикнул Доротее:
- Сиди здесь, никуда не ходи!! - тон был приказной.

Пробежав по коридору, он глянул из окна сквозь неплотную занавеску и увидел, что незнакомцы уже вошли во двор и идут по направлению к дому.

И вот теперь он стоял перед ними в дверном проёме, не произнося ни слова. Стоял вовсе не на пороге, а держался чуть с краю, готовый шарахнуться за косяк, как за укрытие, и открыть оттуда стрельбу. Определив, что молодой представляет бОльшую опасность, нежели пожилой, и едва бросив на пожилого взгляд, он не отрываясь смотрел человеку в конфедератской шляпе прямо в лицо.
_________________________

* Непроверенные сведения.

Не желая создавать своему молодому спутнику проблем, дядюшка в пути вел себя спокойно и даже не приставал с разговорами. Тем более, что ему было не до пустой болтовни – он все думал о письме Долли и о том, что за ним может стоять.

Испанского языка мистер Томас не знал, поэтому в Арболеде толку от него было мало. С интересом озирая первый увиденный им мексиканский поселок, дядюшка не принимал никакого участия в разговоре со свинопасом, во всем понадеявшись на Марка, который, судя по всему, язык немного знал.

«Эх, надо было взять с собой кузена Стивена, - мысленно сокрушался дядюшка, - тот ведет дела с мексиканцами и так хорошо говорит по-испански!»

С трудом выявив примерное расположение искомого дома, спутники добрались до жилища Рамиресов. Правда, посмотрев на фасад, дядюшка усомнился в том, что они правильно поняли свинопаса. Все-таки дом не производил впечатление притона, в котором, согласно представлениям мистера Томаса, и должны были жить бандиты.

Но проверить все же надо было, поэтому с трудом спешившись (старость – не радость), дядюшка Оллфорд засеменил вслед за рейнджером через двор. Свой карабин он, по примеру Марка, тоже взял с собой, памятуя, что идет не в гости, а к предполагаемым преступникам.

Мистеру Томасу было несколько диковато идти вот так, в открытую, к известным головорезам, но он надеялся на удачу. Правда, когда дверь отворил какой-то хорошо одетый молодой человек, дядюшка в ней усомнился. Оллфорду показалось, что они с Марком что-то перепутали. Все-таки по представлениям мистера Томаса обитатели бандитских домов имели неухоженный, свирепый вид и вдобавок были увешаны оружием. Конечно, у хозяина дома тоже имелись револьверы, но это ни о чем не говорило – кто не насторожится, если к нему в дверь постучат два незнакомца с ружьями наперевес? – а готовности спрятаться за косяк Оллфорд, по неопытности, просто не заметил.

Поэтому, даже слегка как-то смутившись своего бесцеремонного вторжения, дядюшка вполголоса сказал Марку:

- Кажется, сынок, мы не туда попали. Может, этого мужчину спросим, где живут Рамиресы?

Почему он заговорил с этим сеньором не на испанском? На то было несколько причин. Во-первых, опыт со свинопасом подсказал, что это довольно сложно и Марку надоело подбирать слова, из которых собеседник понимал примерно половину. Во-вторых, местный свинопас вряд ли часто гулял на другую сторону границы со своими свиньями, тем более, вряд ли был образован. А хорошо одетый сеньор, живущих в каменном доме, мог преуспеть в обоих этих занятиях. В-третьих, Рамиресы английский знать должны были, раз мотались по обе стороны Рио-Гранде. Следовательно, если это их дом, а перед Марком стоит один их братьев - он вполне может обойтись английским.

За то, что это всё-таки дом именно Рамиресов, говорило одно важное с точки зрения Марка предположение. Чему Марк и научился за годы, проведённые в рейнджерах, на войне, и в качестве помощника шерифа, так это тому, что если человек смотрит тебе в лицо, а сам держится тенденции заскочить за ближайший косяк - значит, перед тобой опытный боец и человек далеко не мирной профессии. Конечно, увидеть у себя на пороге двух американцев с ружьями никому не понравится. Но Марк не прятался, подошёл достаточно открыто и среди бела дня, так что простой обыватель, наверное, не стал бы сильно дёргаться. Здесь, в приграничной зоне все ходили с оружием и вид винчестера в опущенной руке обычно не вызывал мгновенного желания настроиться на схватку. Поэтому Марк условно предположил, что адрес правильный и песо он потратил не зря.

Не оглядываясь на дядюшку Оллфорда, Марк тоже продолжал стоять и смотреть в лицо мексиканцу, ожидая ответа. Руку с винчестером он по прежнему держал расслабленно и готовиться к нападению, в отличие от красавца в дверях, пока не собирался.

- Кто вы такие? - сказано это было на английском языке с едва заметным акцентом.

- Мистер Томас Оллфорд хочет видеть свою племянницу, миссис Дороти Смит. Я - Марк Кэмерон, сопровождающий.

Грегорио бы с удовольствием спросил: зачем именно этот Томас Оллфорд хочет видеть его жену, но ему показалось несколько неуместным ведение таких разговоров на пороге. Он слегка посторонился и произнёс:

- Проходите! - потом добавил: - Я - Грегорио Рамирес.

Дядюшка уже собирался, было, войти в дом, но, услышав знакомое имя, остановился как вкопанный.

- Я никуда не пойду, - упрямо заявил он.

Вопреки ожиданиям дядюшки, Марк заговорил с вышедшим мужчиной по-английски, а не по-испански. У Оллфорда даже возникло опасение, что тот не поймет вопроса, но оно не оправдалось. Хозяин каменного дома понял, о чем его спрашивают, и осведомился в ответ, кто пожаловал к нему во двор. Видимо, это был либо один их Рамиресов, либо человек их хорошо знающий. Дядюшка насторожился и непроизвольно покрепче сжал в руках карабин. У него возникли сомнения в том, что этот мексиканец будет им помогать, не очень-то он был дружелюбен на вид. Вдруг он выслушает их, скажет, что ничего не знает и всё? Но поделать ничего быть нельзя, оставалось лишь ходить по Арболеде и всех расспрашивать.

Скрывать свое имя, мистер Оллфорд, разумеется, не собрался, поэтому коротко кивнул, подтверждая слова Марка, а когда мексиканец пригласил их войти, в сердце дядюшки ожила надежда. Всё – таки никто не зовет людей в дом, чтобы там сказать «извините, я ничем не могу вам помочь». Но узнав, что перед ним человек, два раза похитивший его племянницу, поджегший ее ранчо и т.п., мистер Томас уже не мог сдержать своих эмоций.

Он уставился на мексиканца и еще раз упрямо повторил:

- Я никуда не пойду, пока ты не скажешь, что сделал с моей племянницей! Дороти Смит, - уточнил мистер Оллфорд на всякий случай, если Рамирес не помнил имен всех похищенных им женщин.

Конечно, смешно было рассчитывать на то, что бандит скажет правду, но дядя не хотел идти в дом, только ради того, чтобы слушать там ложь. Времени у него (да и у Долли) было немного.

Вообще, Грегорио прекрасно знал, что все владевшие им эмоции слишком хорошо отражаются на его лице и это доставляло некоторые неприятности, особенно в более раннем возрасте. Со временем он счёл необходимым для себя выработать некую "маску", можно сказать "poker face" - непроницаемое лицо. Грегорио не слишком увлекался картами, но жизнь - это тоже игра в какой-то мере и умение пользоваться этим самым "poker fase", было зачастую необходимо.
Так вот теперь от этого "poker fase" не осталось и следа: левая бровь чуть удивлённо приподнялась вверх, а по лицу пробежала лёгкая улыбка.

- Что я с ней сделал... - повторил Грегорио. - Ничего я с ней не сделал - я женился на ней. Если не хотите заходить в дом, - добавил он. - Можете расположиться там, под навесом.

У дома Рамиресов, как и у большинства южных домов был уголок во дворе под навесом где можно было посидеть за столиком на свежем воздухе. Именно туда и указывал теперь рукой Грегорио.
- Paula! Traiga señores algo de beber!*
________________________________

* - Паула! Принеси сеньорам что-нибудь выпить! (исп.)

Дядюшка с нескрываемым подозрением посмотрел сначала на руку Грегорио, а потом под навес, куда мексиканец указывал. Его очень насторожили слова Рамиреса, сказанные по-испански. Конечно, он понял, что первое слово означало «Паула» и еще где-то там было слово «сеньоры», но это ни о чем не говорило. Может быть, бандит просил женщину вызвать ему в подмогу сеньоров-бандитов, кто знает. Оллфорд покосился на Марка, надеясь, что тот отреагирует, если услышит что-либо подозрительное, но рейнджер молчал.

Разумеется, словам Грегорио дядюшка не поверил, ровно как и выражению его лица. Вернее, выражению лица как раз и поверил, но придал ему другое значение. «Верно, бандит удивился, что за Дороти так быстро приехали, - подумал Оллфорд с каким-то мрачным удовлетворением, - наверное, надеялся, что с помощью своего письма избавится от всех подозрений надолго».

Конечно, это предположение дядюшки грешило логическими нестыковками, как и многие другие его предположения, но как уже упоминалось выше, мистер Томас был упрям, и потому, однажды вбив себе в голову какую-либо бредовую идею, он продолжал довольно долгое время ее упорно придерживаться.

Оглядевшись по сторонам, дядюшка понял, что им с Марком все же придется уйти под навес, так как разговаривать в дверях и дальше становилось уже неудобно да и неприлично.

- Хорошо, мы примем ваше предложение, сеньор и посидим там, - согласился он, кивая на навес и тут же добавил, - но, я надеюсь моя племянница к нам присоединится? Мне бы хотелось поздравить ее с замужеством, - пояснил дядя на всякий случай.

Дядюшка был уверен, что Рамирес откажется показать им жену под каким-нибудь благовидным предлогом. И вот тогда на него нужно будет напасть. Оллфорд почувствовал, что у него от волнения пересохло в горле – все-таки будучи человеком мирным, он редко брал в руки оружие, но отступать от задуманного по этой причине он не собирался вовсе.

Внимательно уставившись на Грегорио, дядюшка с напряжением ожидал его ответа.