Она была, действительно, рада его возвращению. Во-первых, потому что общительная Эйбби легко привязывалась к людям, а во-вторых, с его прибытием она чувствовала себя спокойнее. Джон Риддон, как ни старался оттянуть свой отъезд до возвращения Марка, вчера был вынужден уехать в Луизиану, так что сестре было немного тоскливо, да и страшновато. В доме оставался, конечно, Джозеф, но он тоже собирался скоро уехать. Некоторое время пожив на «Мокрой Пади» Клинффорда замучила совесть, что он внаглую врет о своем прошлом хорошим людям, которые дали ему приют. Поэтому, поколебавшись, он во всем признался Джону Риддону и заявил о своем намерении уйти и не навлекать больше беду на гостеприимный для него дом. Не сказать, что Джон был счастлив узнать, что они с Эйбби пригрели одного из бандитов Колбэрна, которых чуть не с собаками искали военные по всему округу, но вопреки опасениям Джозефа, не выкинул его с ранчо пинком. Рассудив, что все равно уже все знают, что Клинффорд засветился на «Мокрой Пади», Риддон не стал злобствовать и, прочитав Джо нотацию, оставил его в доме до прибытия Марка.

Юного бандита такое положение вещей устроило, тем более что он уже успел подружиться с хозяйкой фермы. Будучи оба стойкими патриотами Конфедерации и не так уж далеко ушедшие другу от друга по возрасту, они без труда нашли общий язык. Так что Джо успел немало рассказать Эйбби о себе и об отряде Колбэрна, избегая, правда, упоминания о последней размолвке. Насчет этого сам Клинффорд не знал, что и думать. Он получил от Чарли известие, что его встретит в условном месте Винтер и больше ничего. Прокляв про себя немногословность бывшего охотника, Джо стал ждать возвращения Марка. На «Мокрой Пади» ему жилось вполне комфортно, но все же пренебрегать нерешенными делами и проблемами не следовало. Один раз выбрав дорогу, Клинффорд был полон решимости ее придерживаться, пусть даже внутренний голос и подсказывал ему, что выбор этот неверен.

Джон Риддон, тем временем, с тяжелым сердцем уехал в Луизиану. Он не был так уверен в возвращении Кэмерона как Джо и Эйбби, не был уверен в самом Джо и не был уверен в правильности своего поступка. Но делать было нечего – не разрываться же на две части! Пообещав сестре поспешить, как только можно и оставив на всякий случай свои примерные координаты для связи, Джон в сопровождении других членов Комитета отбыл на юго-восток.

Проводив брата, миссис Фронтайн занялась своими делами, поджидая Марка. И дождавшись, радостно ему улыбнулась:

- С возвращением, мистер Кэмерон, - сказала она, входя в кухню, - как поездка?

И не дожидаясь ответа, предупредила:

- Нет, не вставайте, вы, наверное, устали.

Аббигейль не знала, что Марк благополучно заночевал в сарае, и потому полагала, что он только приехал.

Марк, наверное, был странным человеком, но он в равной степени стремился увидеть и Эйбби, и её брата Джона, и дом, и негров. Они составляли в понимании Марка семью, а семья в его жизни, наверное, была самым главным. Он давно уже понял, что семья Сэлли никогда не заменит ему то, что потеряно. А на "Мокрой Пади" всё было так похоже на привычный уклад жизни, к которому Марк стремился, что большую часть дороги он думал об этом доме в целом, обо всех его обитателях. Марку хотелось, чтобы он был здесь нужен. Поэтому тёплый приём Розы сильно его обнадёжил. А теперь и хозяйка дома показывала, что рада его видеть. Как это было непохоже на натянутый приём у брата и на облегчение в его взгляде, когда Марк объявил, что не задержится и снова уедет!

- Добрый день, миссис Фронтайн, - поспешно поздоровался Марк и, шагнув к Эйбби, хотел было взять её за руку. Но решил, что это слишком вольный жест, и поэтому, чтобы скрыть собственную неловкость, выдвинул стул, чтобы женщине было удобнее присесть. - Я успел уже отдохнуть, - пояснил он. - Приехал часа в три ночи и хорошо устроился в вашем сарае. Не хотелось никого будить.

Следовало бы сразу ответить на вопрос Эйбби о том, как прошла поездка. Марку не то, чтобы повезло ни на кого не наткнуться и ни с кем не передраться в дороге. Просто сыграло роль то обстоятельство, что он ехал с конкретной целью. До этого, возвращаясь после капитуляции, Марк, в глубине души, понимал, что возвращаться-то ему особо некуда. Отсутствие конкретной цели и приводило к тому, что Марк пребывал в рассеянности и постоянно вляпывался в какие-то совершенно ненужные ему приключения. Он запросто мог погибнуть, и так и не добраться до Техаса. А сейчас у него была цель: забрать деньги и привести их хозяевам "Мокрой Пади". Имея цель, Марк прекрасно справился с задачей. Точно так же он прекрасно справлялся с тем, что ему поручали как лейтенанту во время боевых действий. Марку не хватало стимула жить и активно действовать, если он не видел своей нужности. Поэтому, наверное, поездка в Сан-Антонио и обратно прошла гладко: он знал, что и зачем делает, и все напасти обходили его стороной. Он двигался целенаправленно вперёд, и даже военные патрули янки к нему не цеплялись. Ну, едет человек и едет себе. Спокойно и решительно. Явно ни от кого не бежит и ничего не злоумышляет.

- Всё получилось, - коротко пояснил Марк, чтобы не томить миссис Аббигейль. - А... как у вас тут дела? Как мистер Риддон?

Посчитав, что исчерпывающе ответила на вопрос гостя, Аббигейль легким жестом проверила в порядке ли прическа, которую она завершала в спешке и задумалась. Известие Марка, что всё получилось, взволновало ее не на шутку. Значит, он привез деньги для уплаты налога и ей придется думать, что с этим делать. Нет, конечно, Эйбби могла бы сослаться на то, что Джон просил ничего без него не предпринимать и устраниться от любых решений, но это было бы слишком непорядочно. Посомневавшись, миссис Фронтайн перевела разговор на другое, тем более что слова насчет сарая, в котором ночевал ее гость, хозяйку озадачили.

- Мы живем просто, мистер Кэмерон, - предупредила она на всякий случай, - так что в следующий раз не стесняйтесь нас будить. Обещаете?

- Обещаю, - старательно повторил Марк, глядя на столешницу и покраснев при этом как мальчишка (коим он по сути и был, несмотря на три года в рейнджерах и четыре - в действующей армии). Но он тут же поднял голову и отвлёкся от собственного смущения на более насущные проблемы. - Общественный фонд?

Марк сдвинул брови, от чего стал казаться старше и серьёзнее. Не сказать, чтобы он ожидал чего-то хорошего от янки. Но судя по всему, дело было серьёзное, раз уж мистер Риддон взялся в нём участвовать. Вот только вопросов объяснение Аббигейль вызвало гораздо больше, чем внесло ясности.

Сослуживцы не раз замечали, что Марк охотнее всего разговаривает, когда ему что-то неясно и эту неясность надо выяснить. Он смело задавал вопросы, и отмахнуться от него становилось сложно, потому что он не успокаивался до тех пор, пока во всём не разберётся. Правда, его и заткнуть было легко, если грубо осадить, упрекнуть за излишнее любопытство, или посоветовать, к примеру, "подумать своей головой". Но до тех пор, пока человек не предпринимал попыток избавиться от допроса, Марк продолжал спрашивать. И в этот раз он, с присущей ему дотошностью, тут же начал спрашивать.

- А каким образом мэр намерен помочь фермерам с налогами? - Правда, на первом же вопросе Марк сбился, вспомнив, что не уточнил важную с его точки зрения деталь. - Кстати, вы можете расплатиться со своими налогами, чтобы больше не зависеть от янки. Я могу съездить в Эст-Сабин.

- Вам не стоит никуда ездить, сэр. Дело в том, что мистер Ганн уже одолжил нам денег для уплаты налога. По-другому не получилось, - сразу добавила она, что мистер Кэмерон не обиделся, что его не дождались, - мистер Фланнаган догадался об обмане, так что в противном случае нам бы пришлось уехать.

Тон был слегка извинительным, что не нравилось Аббигейль – стыдиться своих поступков она не любила, да и не считала, что поступила неправильно. Просто, будучи о Марке высокого мнения, ей не очень-то хотелось выслушивать его порицания. Подумав немного, миссис Фронтайн ответила и на второй вопрос рейнджера:

- Насчет помощи фермерам.… Все, кто имеет свободные средства и желание помочь своим согражданам, вложили деньги в фонд взаимопомощи, из которого можно одолжить нужную сумму под небольшой процент для уплаты налога, - пояснила она, - кто-то вложил много, например, сам мэр или местный шериф, другие оказали посильную помощь ценными вещами, которые можно продать. Вот именно за этим Джон и поехал в Новый Орлеан. Ему хотелось за всем проследить лично, - добавила миссис Фронтайн и, заметив, что Роза вернулась, предложила, - может быть, нам лучше продолжить разговор в столовой?

Услышав, что Ганн уже одолжил Риддонам деньги, Марк, естественно, испытал разочарование и даже некоторое возмущение. Нет, не тому, что миссис Фронтайн сочла возможным взять деньги у янки. Как раз "подлипалой" Марк никогда бы не назвал ни Аббигейль, ни её брата. Он сам согласился принести "Железную клятву" и считал это куда более серьёзным проступком с точки зрения южанина, чем одалживание денег не у того человека. Его возмутило и разочаровало то, что оказались ненужными его собственные деньги. Он действовал слишком медленно, не смог вовремя оказать помощь миссис Фронтайн, и она вынуждена была соглашаться на помощь этого негодяя-янки, который ещё и посмел засматриваться на Эйбби. Но у Марка хватило ума не высказать всего этого вслух. Он молча последовал за Эйбби в столовую, покрепче стискивая зубы и стараясь не выдать своих чувств.

Фонд тоже вызывал у Марка какие-то двойственные чувства. Особенно в свете того, что в этот фонд вложили деньги такие люди, как мэр Фланнаган. Марк тут же подумал, что своими деньгами Фланнаган может повязать всю округу, и потом ему легче будет манипулировать людьми. Но всё-таки одолжение мистера Ганна тревожило Марка куда больше, чем Фонд и Фланнаган. Поэтому, как только они оказались в столовой, сказал напрямик:

- Вы можете вернуть мистеру Ганну его деньги. Прямо сейчас.

Конечно, никакого права распоряжаться у Марка не было, и он это отлично понимал. Но смириться не мог. Поэтому понадеялся, что миссис Фронтайн не сочтёт его слова слишком уж грубыми, а предложение неуместным.

Может быть, если бы деньги одолжил кто-то другой, а не отставной сержант-янки, Марк не стал бы настаивать, тем более в столь категоричной форме. Ведь и для того, чтобы поднять ферму в предстоящем сезоне, могли понадобиться деньги, так что Марк не зря за ними ездил. Но Марк ревновал, хотя сам до конца не осознавал этого. Нат для него, прежде всего, становился противником, мужчиной, который смел претендовать на внимание Эйбби, да ещё заявил о том, что хочет на ней жениться, в присутствии постороннего человека (то есть, самого Марка)! А уж этого Марк никак не мог допустить, пусть даже сама миссис Фронтайн скажет, что ей милее этот паршивый янки.

- Да, пожалуй, надо было и вернуть долг. Но я опасаюсь, что мистер Ганн обидится.

Про себя миссис Фронтайн подумала, что мистер Кэмерон ведет себя спокойно и, по крайней мере, не упрекает хозяйку фермы в отсутствии патриотических чувств. Ей это было бы очень неприятно.

Нахмурившись, Марк опустился на стул и некоторое время думал. Точнее сказать, боролся со своими чувствами. Безрассудство толкало его в бой, но он не мог себе позволить предъявлять какие-то претензии этой женщине. В конце концов, он может встретиться с Натом и разобраться с ним лично, не ставя никого в известность! От этой мысли Марку немного полегчало, и он уже более спокойно посмотрел на Аббигейль.

- Наверняка мистеру Ганну самому нужны деньги, - сказал он как можно более спокойно и рассудительно. - Тем более, если мэр так потратился. Я могу съездить и поговорить с ним... на эту тему.

Непосредственностью Элмара Марк не обладал. Но он постарался не опускать глаз и смотрел на хозяйку "Мокрой Пади" серьёзно, даже строго, не давая эмоциям взять верх. Следовало поблагодарить маму за то, что она внушала ему с раннего детства: при женщинах нужно уметь сдерживать свои чувства. Женщина - существо ранимое, мужчина не должен наваливать на неё лишние проблемы и давать ей повод для беспокойства.

Вот только очень хотелось прикусить губу или хотя бы спрятать глаза, потому что обманывать миссис Фронтайн Марку было мучительно тяжело. Он едва держался.

Так что, поколебавшись, она приняла промежуточное решение.

- Хорошо, я, пожалуй, воспользуюсь вашей любезностью, сэр, - сказала Аббигейль вежливо, - напишу мистеру Ганну письмо, а вы его отдадите. Если он согласится мое предложение, тогда мы с Джоном возьмем у вас в долг и вернем ему всю сумму.

Самой Эйбби идея показалась хорошей, хотя Джон Риддон ее бы не одобрил. Он вообще попросил сестру ничего без совета с ним не предпринимать, но миссис Фронтайн не видела причин ждать мнения брата в таком простом деле. Ее сейчас интересовало, согласиться ли Марк выполнить роль посредника.

- Хорошо, - согласился он покладисто. - Я отвезу письмо.

Не следовало сильно демонстрировать свой энтузиазм, поэтому Марк честно постарался перевести разговор на другую тему. Всё равно про деньги и отставного сержанта пока сказать было нечего.

- Я виделся с братом. - Марк провёл пальцами по лбу, стараясь сосредоточиться на этом вопросе и окончательно оторваться мыслями от мистера Ганна. - Сообщил ему, где меня искать. В нашем доме, в Сан-Антонио, живут беженцы из Вирджинии. - Посчитав, что уже достаточно сообщил о себе, Марк снова вспомнил о Фонде. - Значит, мэр вложил деньги, чтобы помочь фермерам? Странно. Он же янки.

Говорить о Фонде лучше было с Джоном Риддоном, но Марк всегда был слишком нетерпелив. К тому же, ему нужно было говорить о чём-то важном, что перебило бы желание высказаться на тему притязаний Натанаэля Ганна.

- Я не знаю, зачем ему это надо, - просто сказала она, - мистер Фланнаган объяснил это тем, что ему выгодно сохранить землю во владении окрестных фермеров. И Джон сказал, что это похоже на правду, потому что чем больше в округе собственников земли, тем больше налогов они могут заплатить и, стало быть, тем больше денег будет в распоряжении местных властей на всякие нужды. Здесь не Джорджия и не Миссисипи, где на каждый участок масса покупателей, так что земля, скорее всего, останется необработанной и никому не нужной. А какой прок от пустой земли?

Повторив, таким образом, слова брата, которые казались самой Эйбби вполне разумными, она замолчала. Конечно, в чем-то Аббигейль была согласна с мистером Кэмероном – местному мэру она не совсем доверяла. Не то чтобы на то были четкие причины, просто как-то не верилось, что янки поставят на руководящую должность сочувствующего южанам человека. Да и прочие мелочи, которые миссис Фронтайн, как дочь своего отца отмечала подсознательно, но не могла сформулировать по причине малого жизненного опыта, ее настораживали. Но удерживаться от оглашения своих сомнений насчет Фланнагана хозяйку «Мокрой пади» заставляло вовсе не это. Она была леди не только по крови, поэтому ей казалось неблагородным сплетничать о человеке, который не стал лишать их с Джоном дома. Конечно, он сделал это не ради каких-то джорджианцев, которых в глаза не видел, а ради своего помощника, но главное, что сделал. Так что порицать мэра при посторонних было бы более чем некрасиво.

- Но я не знаю всех подробностей организации Фонда,- заметила Эйбби исключительно ради того, чтобы сменить тему и добавила, - простите. Но можно спросить Джозефа, он интересовался. Джозефа Райта,– пояснила она, - он временно живет здесь.

Надо сказать, что покладистость Марка окончательно обманула миссис Фронтайн. Привыкнув, что мужчины ее семьи более или менее эмоционально оповещают окружающих о намерении с кем-нибудь разобраться, она не заподозрила в поездке Кэмерона ничего дурного. Хотя, наверное, и надо бы...

Сложные манипуляции с Фондом тревожили Марка, потому что он не хотел, чтобы у обитателей "Мокрой Пади" были неприятности. К тому же, Марк успел три года походить в рейнджерах и кое-чему научился. Он никогда не отставлял в сторону даже малейшего сомнения, если только оно возникало. Это помогало, кстати, и на войне.

- Джон... то есть, мистер Риддон ничего не упустит, - сказал Марк убеждённо. - Раз он сказал, что похоже на правду...

Он не так легко привязывался к людям, но Джона Риддона успел зауважать и даже полюбить. Марку не посчастливилось обладать противоречивой натурой. Будучи вызывающе самостоятельным, он, тем не менее, отчаянно нуждался в руководстве и искал того, кто взялся бы им командовать. В семье он привык полностью подчиняться родителям. В отличие от своего старшего брата Сэлливана, Марк иногда производил впечатление создания, неспособного принять самостоятельное решение или сделать что-либо без обсуждения этой темы с мамой или папой. И, тем не менее, когда нужно было действовать быстро и решительно, он с лёгкостью кидался в бой, руководствуясь только своими личными соображениями.

Оказавшись под началом Августа МакЭлрэя, Марк мало изменился. Он старательно следовал указаниям более старшего и опытного рейнджера, но в критическую минуту моментально принимал собственное решение, которое могло и не совпадать с тем, чему его учил Август. На войне, получив звание лейтенанта, Марк стал сам командовать людьми, и это его несколько остепенило, заставило стать серьёзнее и не кидаться в драку сломя голову только потому, что ему так хочется. Оказалось даже, что из Марка получается неплохой командир, к которому быстро привязываются подчинённые. Но сам Марк нуждался в Элмаре Сайбере, потому что тот был капитаном, более опытным и, главное, готовым взять на себя руководство Марком. Несмотря на то, что порой Марк самовольничал, или отчаянно спорил с Элмаром и другими офицерами, он всё равно нуждался в командире над собой. Но ему нужно было, ни больше, ни меньше, чтобы этот командир превосходил его самого.

С точки зрения Марка, Джон Риддон был более умным, более выдержанным, чем он сам, а главное и неоспоримое его преимущество состояло в том, что он был братом Эйбби. Поэтому Марк готов был признать Джона Риддона командиром и старшим товарищем без всяких оговорок. Правда, это ещё не значило, что Марк был в состоянии во всём слушаться Риддона, а не действовать по своему собственному почину. Но это уже другой разговор.

- Я потом спрошу про Фонд у Джо, - пообещал Марк. - Главное, что вам больше не грозит выселение. - Что ещё сказать, он не знал, тем более, что в присутствии женщины Марк всегда испытывал некоторую робость. Даже если был сильно увлечён собственными планами "как разделаться с соперником". - Я бы мог отвезти ваше письмо прямо сегодня.

В результате получился какой-то "винегрет" из разрозненных фраз, каждая из которых не являлась продолжение предыдущей, но иначе у Марка не получилось. Все логические связки он предпочёл не произносить вслух.

Она полагала, что гость с дороги отдохнет, а не бросится с ходу решать проблемы хозяев «Мокрой Пади». Но спорить не стала, понимая, что у мистера Кэмерона могут быть и свои мотивы посещения Городка. С мнением Марка насчет брата она тоже была полностью согласна.

- Да, Джон всегда действует осмотрительно, - признала Эйбби, - если у него были какие-либо сомнения в законности происходящего, он бы об этом сказал. Он очень недоверчивый и всегда им был, с детства.

Придя к выводу, что время завтрака уже подходит, хозяйка дома встала, достала из ящика небольшого шкафчика скатерть и принялась стелить ее на стол. По-хорошему вообще стоило пойти на кухню и помочь Розе, но миссис Фронтайн не хотела покидать гостя в одиночестве. Разглаживая тонкую ткань руками, она продолжила беседу:

- Няня рассказывала, что однажды, когда Джону было одиннадцать, папа обмолвился, что ночью можно узнать, сколько времени без часов, по пению птиц. Ну, например, кардинал просыпается в три часа ночи, щегол в четыре, воробей в шесть утра и так далее, - привела пример Эйбби, не отвлекаясь от своего занятия, - мы тогда жили на своей старой плантации «Болотные ямы», так что Джон решил проверить слова отца на практике. Убежал ночью в лес, набрал себе мха, чтобы было удобнее и сел под дуб с часами. Все его хватились, стали бегать и искать, потом нашли в лесу спящим. Все думали, отец за ночное беспокойство отругает Джона, а он только его пожурил и наказал не спать больше на исландском мху. Он сухой на вид, а когда на него ложишься, начинает выпускать воду, так что потом можно проснуться в луже. Такая вот история, - закончив свой рассказ (так же как и хлопоты возле стола) миссис Фронтайн снова села на свое место и заметила со смущенной улыбкой, - извините мою болтливость, мистер Кэмерон, Джон уехал только вчера, но я уже скучаю. Кстати, а как здоровье вашего брата и его семьи? – поинтересовалась она вежливо и аккуратно поправила уголок скатерти.

- У Сэлливана всё в порядке. Он расплатился с налогами и собирается расширять дом. - Безликая фраза, но говорить с миссис Аббигейль о том, что брат порадовался, узнав, что Марк намерен убраться куда-то в другой округ, было бы неправильно. - И у его жены недавно родился ещё один ребёнок. Пятый.

Аббигейль своей вознёй со скатертью и незамысловатым рассказом так сильно напомнила Марку о потерянной семье, что у него защемило в груди. Пришлось употребить усилие, чтобы как-то скрыть волнение. В такие моменты Марк особенно остро чувствовал собственное одиночество. Казалось бы, по возрасту ему было рановато испытывать подобные чувства. В двадцать пять лет жизнь всё ещё видится долгой и полной перспектив. Но Марк не заблуждался. Он слишком рано осознал, что смертен, точно так же, как любой другой человек. Он мог погибнуть вместе с родителями, или умереть от раны, полученной на войне. Его могли убить янки, когда он возвращался в Техас, или люди мэра Фланнагана могли забить его до смерти. Стоило Марку чуть подзабыть одно впечатление, как ему тут же доставалось другое. Подсознательно он понимал, почему: у него не было цели. У него нет собственного дома и семьи. Если бы была, наверное, он сделал бы всё, чтобы жить и служить своей семье, как это делал его отец.

- Сэлли старше меня на двенадцать лет, - сказал Марк, вопреки своему обыкновению успев разговориться. - Я был совсем мальчишкой, когда он женился. - Марк смутился, что так много внимания уделяет себе самому и даже провёл пальцами по лбу, на мгновение отгородившись от Эйбби. Но тут же снова на неё посмотрел. - Я скучал о вас обоих, - сказал он откровенно. - И я понимаю, что вам тяжело без Джона. А ваш отец... он был добрым человеком. Наверное, он сильно любил вас обоих?

Этот вопрос очень даже занимал Марка. Ему хотелось прикоснуться к семье Риддонов, чтобы ощутить нечто близкое и глубоко понятное ему самому.

Несмотря на то, что прошло уже десять лет, и горе от смерти старого Риддона успело притупиться, перекрытое утратами куда более поздними и ничуть не менее горькими, дочь полковника все же тосковала по отцу. Слишком уж нежными были у них отношения, чтобы так легко можно было об этом забыть. Поэтому охотно о нем говорила. Тем более что ее немного смутило признание Марка насчет того, что он по ним скучал, так что Аббигейль сразу и не сообразила, что на это и ответить.

- Мы тоже вас ждали, - сказала она, наконец, просто, - так что хорошо, что вы вернулись. К тому же Джозеф скоро собрался уезжать.

- Жаль, - сказал Марк вслух. - Он хороший парень.

Упоминание об отце Аббигейль и Джона и то, как охарактеризовала его дочь, понравилось Марку. Поэтому он отставил пока размышления о мистере Райте (что о нём размышлять, когда можно с ним потом поговорить), и вернулся на тему более занимательную.

- Мой отец тоже был очень заботливым человеком. Но не военным. То есть, он воевал с мексиканцами за Техас: капитан Второго кавалерийского полка Адам Кэмерон. - Марк чуть улыбнулся, вертикальная складка на его лбу наконец-то разгладилась. - После войны он сразу ушёл в отставку, купил дом в Техасе и мы переехали сюда. Из Теннесси. Больше он не брал в руки оружие. Считал, что любую проблему можно разрешить мирным путём. - Марк отрицательно покачал головой, но решил, что снова сводит разговор на себя, а это не слишком прилично. - Расскажите что-нибудь ещё о своём отце, - попросил он неожиданно.

Марк пожалел, что мало интересовался военными подвигами Адама Кэмерона. Хотя это не было удивительно: отец очень не любил подобные темы. Хотя Марк знал, что отец вёл себя храбро и даже имел награды, почему-то этот тихий, спокойный человек не желал вспоминать о своих подвигах. А так может быть и фамилия "Риддон" могла всплыть в его рассказах. Всё-таки войска постоянно взаимодействовали и имена многих офицеров были известны большинству участников военной кампании.

- Папа родился в Джорджии, - сказала она, не зная, что именно интересно мистеру Кэмерону и начав с биографии, - в юности, пока дедушка не прикупил рабов, он работал на земле как фермер, потом, когда у нашей семьи появились деньги, поступил в Вест-Пойнт.

Миссис Фронтайн замолчала, сомневаясь, стоит ли предъявлять подробный перечень служебных перемещений Генри Риддона с датами и штатами, но потом решила не утомлять гостя подробностями.

- Он почти всю страну обошел вместе с армией, - сказала она просто, - был и на юго-востоке, и на севере, и на западе. Он мог бы выбрать себе любой род войск после академии, но выбрал пехоту. Мы отца видели мало, но перебраться куда-нибудь к нему поближе не могли. У мамы были слабые легкие, так что врачи прописали ей морской климат,- пояснила Аббигейль с легким вздохом, - поэтому мы жили в Саванне.

Эйбби на секунду задумалась, потом продолжила:

- Кстати, во время Мексиканской войны он был полковником от инфантерии, в армии генерала Тейлора. Я не знаю, был ли он знаком с вашим отцом, - сказала она честно, - но это можно узнать. С ним тогда был Сэм, он, конечно, сейчас очень старый, но вдруг что-то вспомнит. Мне его спросить? – спросила миссис Фронтайн серьезно.

Конечно, проще было бы спросить другого знакомого отца – мистера Ганна, но у Эйбби хватило ума Марку этого не советовать. Тот не производил впечатление человека, который будет уточнять у янки подробности военной карьеры своего отца.

- Было бы интересно, - сказал Марк, явно оживившись, но тут же оборвал сам себя. - Хотя я не думаю, что полковнику от инфантерии было время знакомиться с простым кавалерийским капитаном. Вам не хватало его? - Марк сообразил, что надо бы пояснить вопрос, и добавил: - не хватало отца?

Вот это действительно животрепещущая тема, которая с лёгкостью перекрывала злость на сержанта Ганна. Казалось бы, Марк до восемнадцати лет вырос в семье, ему всегда уделяли достаточно внимания. Он не задумывался о том, что однажды, уже почти во взрослом состоянии, окажется на положении человека, для которого вынужденный разрыв с близкими людьми - личная катастрофа, от последствий которой не излечат ни годы, ни война. Марк искал в Аббигейль родственную душу.

Все так, но признаться в этом Марку, по сути, незнакомому человеку, миссис Фронтайн было сложно. Для этого пришлось бы рассказывать слишком много, к тому же, в силу возраста Эйбби могла объяснить далеко не всё – какие-то вещи она чувствовала лишь интуитивно, не в силах истолковать их причину. Однако лгать без нужды Аббигейль тоже не привыкла. Нет, она умела обманывать и очень хорошо (иначе не была бы внучкой своего деда), но в данном случае это было бы нечестно. Поэтому, заставив себя поднять на собеседника взгляд, она ответила, как обычно, просто, тщательно скрывая в голосе боль:

- Очень не хватало. Настолько, что хотелось умереть следом.