В пути Джон Риддон изредка ловил на себе эти наблюдательные взгляды Элмара, и честно сказать, они его сердили. Пару раз он даже хотел остановиться и прямым текстом сказать навязавшемуся на его голову попутчику, что не собирается падать оземь замертво, но, понимая, что в нем говорит голос боли и усталости, благоразумно молчал. В конце концов, если уж заявил, что ему хватит сил добраться до форта, значит, надо добираться, а не срывать свое раздражение на окружающих.

Конечно, после лечебных процедур и ночного отдыха, Джон чувствовал себя намного лучше, чем когда возвращался из Городка на «Мокрую Падь», что внушало надежду, что в Эст-Сабин он прибудет в пригодном для разговоров состоянии. Правда, болезненные ощущения от прикосновений одежды к израненной спине медленно, капля за капля, подтачивали силы Риддона и отнимали терпение.

Чтобы отвлечься от неприятных ощущений, а заодно и от мыслей, которые были далеко не радостными, Джон обратился к попутчику.

- Мистер Сайбер! Простите мне мою невежливость, не поблагодарил вас вчера за помощь сестре.… Все-таки женщинам не стоит разъезжать по окрестностям в одиночестве, - заметил Риддон глубоко убежденным тоном и поинтересовался, - а как так получилось, что вы оказались у миссис Симпсон? Приехали в гости?

По его мнению они ехали слишком медленно, но требовать с Риддона прибавления скорости Эл не собирался. Он приучил себя спешить только тогда, когда в этом есть острая жизненная необходимость. Например, если команчи захватили пленных, следует передвигаться по их следу максимально быстро и скрытно. Если ожидается нападение янки на какой-нибудь населённый пункт, надо поспешить, чтобы опередить их и встать заслоном на пути. Если твой друг может угодить в засаду, должно не жалея коня мчаться ему на выручку. Если у сестры сложные роды и требуется врач - необходимо загнать лошадей, но привезти его как можно быстрее. Во всех остальных случаях следовало не дёргаться, не превышать максимально допустимую скорость и вверить себя высшей силе, которая в любом случае устроит твою жизнь гораздо правильнее, чем ты сам. Даже если они помчатся быстрее ветра и измотают в конец Джона Риддона, это не будет означать, что полковник-янки отнесётся к ним с большим пониманием. Если он не захочет их видеть, то откажет в приёме в любом случае.

- Я заезжал к Симпсонам по дороге в Новый Орлеан, - охотно поведал Эл. - На обратном пути навещать их не собирался. Но когда проезжал мимо Эст-Сабина, наткнулся в степи на другого вашего соседа - Кейси Тернера. Оказалось, что он побил каких-то янки в Эст-Сабине, но его выкупили и конвоировали в наручниках домой. - Эл усмехнулся, глянув на Джона Риддона. - Его конвоир боялся, что мистер Тернер вернётся в Эст-Сабин и продолжит драку. Мне чем-то не понравилась эта история и я решил, что зря не сделал крюк и не проведал сестричку. Поэтому и поехал к Симпсонам. По счастью, у Коры было всё в порядке, но там оказалась ваша сестра. - Эл мечтательно посмотрел на дорогу впереди себя. Он очень хорошо, можно сказать, с нежной заботой, относился к женщинам, потому что в каждой готов был увидеть свою потенциальную родственницу. Вернувшись мыслями к настоящему моменту, Эл добавил, без улыбки посмотрев на Джона: - Я тоже считаю, что женщинам не следует разъезжать одним. Тем более в Техасе. Даже если бы не было янки и наглых ниггеров, здесь всё ещё могут оказаться индейцы или даже мексиканские бандиты. За время войны они совсем обнаглели.

Эл, почти не поворачивая головы, обвёл пристальным взглядом окрестности. Собственные рассуждения напомнили ему, что он рейнджер и должен всегда держаться настороже на случай непредвиденных эксцессов.

Джон прищурил глаза, припоминая.

- Я слышал, что в этой части Техаса уже нет индейцев, - сказал он, наконец, - но кто их знает, конечно.

Риддон грустно покачал головой – все-таки, несмотря на всю ценность прилегающих к «Мокрой Пади» земель, он предпочел бы, чтобы дядюшка Джордж обосновался бы где-нибудь восточнее, в более многолюдном месте. В таком случае Джону было бы не так страшно покидать сестру, уезжая по делам. Тем более - будто мало в Техасе своих головорезов! – еще и янки прислали своих, с Севера. Вон, какого-то Тернера в форту тоже избили… Джон не знал подробностей драки, но предположил, что янки спровоцировали того парня – так же как охрана мэра спровоцировала их с Кэмероном в Городке. Осторожно дотронувшись рукой до синяка под глазом (с хорошей же рожей он заявится в Эст-Сабин!), мистер Риддон подумал, что надо вести себя в форту очень сдержанно – судя по усмешке, как раз на это мистер Сайбер и намекал . Что же, он был вероятно и прав… Только ареста брата Аббигейль сейчас не хватало для полного счастья.

Отвлекшись от своих мыслей, Риддон бросил серьезный взгляд на своего попутчика, задумавшись, что он за человек. Пока Джон мог отметить, что этот Элмар довольно отзывчив к чужим бедам – согласился ехать с малознакомым фермером к янки, ухаживал за больными конфедератами как сиделка, да и забота о своей сестре делала ему честь. Впрочем, хорошо судить о людях Риддон не спешил (особенно находясь в скверном состоянии из-за боли и усталости). Вероятно, по этой же причине, Джон не обратил особого внимания на мечтательный взгляд мистера Сайбера, с которым тот вспоминал визит на ранчо Симпсонов. Его в рассказе рейнджера заинтересовало другое.

- Странно, что янки расщедрились на конвой для этого Тернера, - отметил Джон несколько удивленно, - или у коменданта форта много солдат, которых нечем занять?

Эл мог себе представить, каково это - лишиться земли. Конечно, переезжать с места на место американцам не привыкать. Но попробуй сейчас, после войны, начни с нуля, когда у тебя на шее семья и когда даже те, кто имел много и казалось, был защищён от бедности и голода, лишается всего по воле захватчиков. Куда бежать, чтобы начать с нуля и не нарваться на других янки, которые и на новом месте могут отнять всё точно так же, как на старом? На этот вопрос ответа у Эла не было, поэтому он предпочёл вспомнить о первой фразе мистера Риддона.

- Что до индейцев, то до войны мы с Марком были рейнджерами. Так что могу сказать по своему опыту: если речь идёт о команчах - ни за что нельзя поручиться. Они быстро передвигаются. Да и отец мне рассказывал, что однажды они прошли набегом от Льяно-Эстакадо, через Викторию, аж до залива, уничтожая всё, что попадалось на пути. Мне тогда было четыре года. Наше ранчо оказалось немного в стороне. Может, поэтому они обошли нашу семью. А на побережье людям пришлось прыгать в лодки и выходить в море, чтобы спастись. Надеюсь, что здесь они не покажутся, но ручаться не стал бы. - Он качнул головой. - Нет, не стал.

Риддон замолчал, внезапно вспомнив покойного отца, и несколько кощунственно порадовался тому, что тот умер до начала Гражданской войны. Конечно, когда возникла бы необходимость полковник Генри Риддон как настоящий южанин поднял бы оружие в защиту Конфедерации, но каким для него было бы ударом сражаться против своих же товарищей из армии Союза, вместе с которыми он участвовал во второй войне с семинолами, выселял из Джорджии чероки, прошел бок о бок всю Мексиканскую компанию.… Для самого Джона всё было намного проще – он был воспитан в ненависти к янки, которые (еще начиная со времен Нуллификационного кризиса**) пытались притеснить южан и ущемить и в правах, но отец был из другого поколения. Впрочем, он вообще был другим, и Риддон часто ловил себя на мысли, что из них двоих с сестрой, Аббигейль как ни странно, более походит на отца, чем он сам. Благородство полковника Риддона, его простота и храбрость, бесспорно, перешли к дочери, хотя и были мало заметны под внешней мягкостью ее манер и нежностью характера. Джон понимал, что ему самому, в отличие от Эйбби, не хватает выдержки и силы воли - ведь окажись сестра (не дай-то Бог!) на его месте, она бы умерла от боли, но не позволила бы своему состоянию отразиться на ходе переговоров и, несомненно, с холодным спокойствием выдержала бы все провокации янки – точно так же как это сделал бы их отец. Внутренне понадеявшись, что ему хватит мужества не опозорить стойких Риддонов, Джон пустил лошадь чуть быстрее и продолжил свой рассказ о прошлом своего штата.

- Северной Джорджии повезло – после того, как индейцев выгнали, она стала активно развиваться, стали строиться поселки и железные дороги. Сейчас, конечно, там пропасть янки, - заметил он с легким неудовольствием, - но это по всему Югу так.… И зачем они к нам едут? – задумчиво заметил Джон, - разве у них на Севере мало земли?

И он снисходительно улыбнулся своей собственной шутке. Хотя ничего весёлого в положении Юга не было.

- Я рад, что сюда едут не только янки, но и такие люди, как вы с сестрой, - сказал он прямо. - Даже несмотря на то, что южане из других штатов сейчас не едут, а скорее бегут, надеясь, что в Техасе всё-таки не так тяжко, как в других местах. Но вот в Эст-Сабине нам придётся иметь дело с человеком, который не то, чтобы намерен брать. Это было бы пол беды. Он намерен отыграться. За то, что ему не повезло в жизни, за то, что он не дослужился ни до каких особенных наград, не получил славы, а вместо благодарности за службу его сунули в эту, как он считает, дыру. - Взгляд Эла, обращённый на дорогу впереди, стал жёстким, словно он смотрел на врага через прицел своего карабина. - Я повстречал достаточно таких за последние три-четыре месяца. - Он наконец расслабился и посмотрел на Джона Риддона чуть ли не весело. - Может, откажетесь от идеи с ним познакомиться? Оно того не стоит.

- Конечно, не стоит, - слегка усмехнулся Джон упрямству, с которым мистер Сайбер пытался отговорить его от беседы с полковником, - но познакомиться мне с ним всё равно придется, раз уж я здесь живу. Да и неудобно позволять вам терпеть предназначенные мне издевательства, - добавил Риддон, поправляя на себе плащ.

От одежды, которая медленно, но верно натирала кожу, спина Джона горела огнем, наводя на искусительные мысли согласиться на любезное предложение рейнджера и не изводить себя понапрасну. Но, вероятно, еще не изжитое до конца мальчишество не позволяло Риддону пасовать перед чертовыми янки и заставляло упорствовать в принятом решении, сколь бы неразумным оно не являлось.

Размышления собеседника об истории Техаса заставили Джона взглянуть на него с уважением – определенно, умом мистер Сайбер обделен не был, хотя слова насчет бегства сюда южан из других штатов и откликнулись в его сердце легкой горечью. Действительно, он надеялся, что железная хватка Реконструкции в отдалённом Техасе будет слабее, чем в Джорджии. Какое заблуждение! Весь Юг в глазах захватчиков был мятежной провинцией – наивно было думать, что где-то режим мягче.

- Мне приятно, что вы рады видеть нас в Техасе, - поблагодарил он Элмара учтиво, - мы с сестрой хотели бы назвать его родиной….

«Раз уж прежней нас лишили», - чуть не добавил Джон, но прикусил язык. Что толку оглядываться назад? Приморский городок, безукоризненная элегантность архитектуры которого не уступала изяществу манер его жителей, остался в далеком прошлом. Жизнь теперь другая, так что для них с Эйбби будет милосерднее просто вычеркнуть из памяти персиковый штат Юга и думать о будущем. Правда, несмотря на такие решительные мысли от мимолетного воспоминания о доме Риддон всё же не удержался.

- До войны, в Саванне мне доводилось видеть янки, которые хотели стать южанами, - задумчиво заметил он, - правда, у них не очень-то выходило - не понимали они нашего образа мыслей, даже когда старались. А сейчас и вовсе не стараются, - резюмировал Джон мрачно и поинтересовался, переводя разговор на другое, - я правильно понял - этот комендант Эст-Сабина специально провоцирует южан на драку?

Многое в том, что говорил Риддон, было правильным. Да, янки в большинстве своём никогда не научатся понимать южан. Да, Джону Риддону всё равно придётся рано или поздно познакомиться с полковником, или с кем-нибудь другим, если Лемминга сместят и очередной янки займёт место коменданта. И конечно же, как мужчина, мистер Риддон имел полное право сам принимать все удары судьбы и справляться с издевательствами, которые предназначены ему, а не кому-то другому. Это не означало, что Элмар согласен с желанием Джона предстать перед полковником лично. Но спорить и дальше было бессмысленно. Дальше следовало бить по голове и укладывать в сторонке в бессознательном состоянии, чтобы человек со своими принципами не мешался под ногами. Но Эл не был на столько агрессивен, да и не видел в Джоне Риддоне человека, на которого следует воздействовать такими методами. Поэтому он смирился и только тихо вздохнул.

- Не думаю, что полковник преследует какие-то определённые цели, - продолжил он свою речь. - Хотя если бы Лемминг хотел специально провоцировать бывших конфедератов на бунт, чтобы потом иметь повод их всех перевешать, он не нашёл бы более примитивного способа. - Он с улыбкой посмотрел на Риддона. - Не дадим ему такого шанса. Пусть побесится.

Эл подумал про себя: "Наверное, мне даже нравится изводить янки, не поддаваясь на их провокации. Нехорошо. Нужно о деле думать, а не о том, как бы развлечься".

Хотя в своем нынешнем состоянии Риддон был далек от мысли отнестись к изведению янки как к развлечению, но поддержку, которую ему сейчас оказывал мистер Сайбер, не оценить не мог. Джон и не боялся действовать в одиночку, но всё же понимал, что в присутствии еще одного конфедерата ему будет намного спокойнее беседовать с янки. Ведь договариваться с дураком (кем, судя по всему и являлся комендант форта) само по себе нелегкое испытание, а уж с дураком, облеченным властью….

Риддон слегка вздохнул и провел рукой по лицу – ко всему прочему, его немного беспокоила скорость, с которой ухудшалось собственное самочувствие. Решив больше не разговаривать, чтобы не тратить последние силы, Джон машинально пустил лошадь быстрее.

В Эст-Сабин они прибыли около четырёх часов дня. Для того, чтобы попасть в форт, пришлось проехать насквозь через весь город. Людей на улицах было немало, каждый занимался своим делом. Ехали повозки и фургоны, спешили куда-то прохожие, жались по деревянным отмосткам у домов женщины, стараясь проходить так, чтобы как можно реже натыкаться на парней в синих мундирах. Последние торчали на каждом углу или просто бродили небольшими группами, не столько ради охраны порядка, сколько просто от безделья. У коновязей стояли лошади, сквозь обычный дневной шум пробивался отчётливый стук металла по металлу: местный кузнец торопился до наступления темноты управиться со своей работой. Где-то в недрах салуна фальшивило расстроенное пианино и его дребезжащие звуки выносились на улицу вместе со взрывами хохота и визга.

Элмар уверенно ехал сквозь суету прямо посреди улицы, как хороший кормчий по знакомому фарватеру. На лице его привычно жила лёгкая улыбка, хотя глаза из-под полей конфедератской шляпы смотрели остро и пристально. Он держался чуть впереди Джона Риддона, иногда поглядывая на брата миссис Аббигейль, но старательно скрывая тревогу, которую испытывал по поводу его состояния. Они приехали достаточно поздно, чтобы не оставалось времени на отдых, в котором сейчас так нуждался Джон. Приходилось следовать прямо в форт.

Напротив салуна прямо на дорогу вывалилось трое янки. Поддерживая друг друга, они потащились через дорогу, игнорируя всадников. Эл хладнокровно остановил лошадь, повернув чуть в бок и частично загородив Риддона. Стычки с солдатами не входили в их планы, поэтому он демонстративно уступил дорогу - и янки пришлось протащиться мимо, хотя они и оглядывались старательно снизу вверх, пытаясь разглядеть на фоне неба всадников. Но ничего вызывающего кроме спокойной улыбки мистера Сайбера не разглядели.

Тронув лошадь и в очередной раз оглянувшись на Риддона, Эл поехал дальше. Им удалось миновать город, так ни с кем и не сцепившись. Форт виднелся невдалеке, возвышаясь частоколом в спешке возведённых стен. До него оставалось не больше нескольких минут езды. Уже было видно, что ворота открыты и одну створку подпирает солдат с ружьём.

- Думаю, мы застанем полковника на месте, - проговорил Эл. - Если бы он был в офицерском клубе или у кого-то в гостях, снаружи непременно торчала бы его лошадь. Она у него приметная. Раз её нигде не видать, значит, полковник в форту. Может, передохнёте несколько минут? - предложил Эл, снимая с седла флягу и протягивая её Джону.

- Нет, не стоит медлить,- отрицательно покачал головой Джон, с удовольствием отхлебывая из фляжки воду.

Сильная жажда, несмотря на изрядную прохладу воздуха, была, по мнению Джона, неважным симптомом, равно как постоянно усиливающаяся головная боль, но отдых представлялся для него сейчас непозволительной роскошью. Был недалек тот час, когда солнце начнет клониться к закату и тогда уже ни мольбы, ни угрозы не заставят проклятого янки заниматься налогами. Он отложит дело до завтра, если не до понедельника, а времени терять было нельзя. Часы и минуты имели в настоящий момент для Риддона значение гораздо большее, чем собственное здоровье, поэтому он отказался даже от мимолетного отдыха. Во-первых, не видел в нем смысла, а во-вторых, боялся слишком расслабиться и утратить решимость или точнее, голый энтузиазм, который до этой минуты успешно заменял Джону физические силы.

Солдаты форта, по мнению Риддона, вели себя отвратительно (впрочем, бывшему конфедерату был досаден один их вид, не говоря уже о поведении), но он не выразил неудовольствия даже взглядом, намереваясь как можно скорее добраться до форта.

Сдержанно поблагодарив спутника, Джон вернул ему флягу и с озабоченным видом пощупал синяк под глазом. Видеть себя со стороны он не мог, но вполне представлял, что мало похож на добропорядочного джентльмена из приличной семьи, в лучшем случае – на бродягу, которому напинали собственные подельники. Досадуя, что даст янки дополнительный повод для издевок, Риддон упрямо поджал губы.

- Быстрее начнем разговор – быстрее закончим, - объяснил он свое решение и направил лошадь к форту.

Когда они достигли ворот, Эл придержал лошадь и вежливо обратился к часовому:

- Нам нужно видеть полковника Лемминга. Он у себя? - Янки оглядел обоих подозрительно, поэтому Эл склонился с седла и сообщил доверительным полушёпотом, заглядывая рядовому в глаза: - Мы привезли деньги.

Наверное, что-то в голосе Эла обнадёжило солдата. Он кивнул, указал на здание напротив ворот и так же полушёпотом ответил.

- Полковник у себя. Обратитесь к его секретарю.

- Спасибо, сэр! - Эл выпрямился, улыбаясь во весь рот, и тронул лошадь. Когда они спешились у дома коменданта и привязывали коней, он критически глянул на Джона и чуть качнул головой, уже не скрывая заботы. - Вы неважно выглядите, сэр. Будет лучше, если я сам поговорю с адъютантом, а вы уж разберётесь с полковником.

Он не стал дожидаться ответа Риддона и направился в дом. В приёмной кроме лейтенанта присутствовало четыре человека, по одежде, фермеров или горожан. Эл не обратил на них внимания и заговорил с адъютантом:

- Добрый день, лейтенант. Давненько я у вас не был. Наверное, месяца полтора. Как поживает полковник Лемминг?

Лейтенант оторвался от бумаг и вгляделся в посетителя. Он смутно помнил этого парня, но не на столько, чтобы с ходу определить, стоит ли к нему относиться как к важной персоне, или как к обычному "недобитому конфедерату". Тон Эла его смутил. Всё ещё не уверенный в том, что правильно ориентируется, он проговорил нехотя:

- Полковник у себя, только на сегодня он уже никого не принимает.

- Да, - печально согласился Эл, сдвинув шляпу вперёд и задумчиво почесав затылок. - Мы поздновато приехали. - Поправив головной убор, он шагнул ближе и опёрся руками о край стола, наклонившись к адъютанту. - Может, всё-таки доложите, что приехали мистер Джон Риддон и представитель губернатора Элмар Сайбер. Второй - это я, если помните. - Он положил руку на грудь. - Сделайте одолжение, сэр. Вы меня очень обяжете.

Он говорил тоном дружеским и доверительным, обращаясь к янки так, будто не сомневался, что лейтенант - добрая душа и непременно поможет уладить сложный вопрос. По мрачным, усталым лицам четырёх ожидающих приёма посетителей, было понятно, что это южане, и что они уже довольно долго здесь находятся. Во всяком случае, когда лейтенант объявил, что комендант сегодня уже не принимает, у одного из них вырвался досадливый вздох, а второй шагнул ближе, явно заинтересованный разговором. Но Эл предпочёл игнорировать этих людей. С ним был Джон Риддон, который чувствует себя достаточно плохо, чтобы ждать, и который не может откладывать платёж до понедельника, потому что может быть уже поздно. Поэтому, как ни сочувствовал Эл всем этим несчастным людям, он поступал прагматично и бессовестно, заглядывая в глаза лейтенанту и ничуть не смущаясь тем, что кто-то может принять его за подлипалу.

- Я спрошу, может быть полковник вас примет, - согласился-таки лейтенант, не столько сражённый дружеским тоном (хотя и это тоже), сколько придя к выводу, что это даёт повод отказать в приёме остальным южанам. - Подождите минуту.

Он не спеша поднялся и ушествовал в кабинет своего начальника. Эл перестал улыбаться и с какой-то печальной торжественностью принял мрачные взгляды остальных посетителей. Но пауза длилась недолго. Лейтенант открыл двери кабинета.

- Мистер Сайбер! Вы с вашим товарищем можете пройти. Полковник вас примет.

Эл тут же благодарно улыбнулся, после чего пропустил вперёд Джона Риддона. Разговаривать с полковником о налоге хозяину ранчо следовало самому. Мистер Сайбер намеревался подключиться к разговору в том случае, если будет необходимо его вмешательство.

Джон благодарно кивнул, проходя вперед. Он подивился и даже слегка позавидовал той легкости, с которой Элмар общался с чертовыми янки. Если бы Риддон до этого не имел беседы с мистером Сайбером и не убедился в том, что он воевал за Конфедерацию, то неизбежно принял бы его за «подлипалу». Судя по взглядам стоящих в приемной южан, они так и подумали, заодно отнеся к разряду «полипал» и Джона. В другое время это смертельно оскорбило бы Риддона, но не теперь. Сейчас он сам чувствовал себя предателем и отступником, но не винил себя за выбор. Собственная гордость, гордость чистокровного южанина и верного солдата, значили для него куда как меньше, чем благо тех, за которых он был в ответе.

Поэтому, глубоко вздохнув, словно собираясь перед нырком в ледяную воду, он решительно стянул с себя шляпу и вошел в кабинет полковника.

- Извините за вторжение, сэр, - учтиво сказал он, напуская на свое бледное лицо маску непробиваемой вежливости, - я – Джон Риддон, приехал заплатить налог за наследство. Это можно сделать?

Элмар вошёл вслед за Джоном, аккуратно прикрыл двери и остановился за его плечом, выжидательно глядя на полковника.

Сегодня Джордж Лемминг был трезв и порядком недоволен. Он согласился принять неожиданных визитёров только потому, что не желал принимать всех остальных людей, уже несколько часов торчащих у него в приёмной. К тому же, имя Элмара Сайбера он хорошо запомнил. Этот наглый конфедерат, которого непонятно за какое счастье взяли на службу к губернатору, показался полковнику весьма занимательным и было уже интересно, с чем он пожаловал снова. Но почему-то мистер Сайбер предпочёл пропустить вперёд некоего Джона Риддона с его налогом.

- Налог? - переспросил полковник из-за своего стола, даже не глядя на посетителей. - Какой такой налог? Мистер Сайбер! Вы что, используете свои служебные полномочия в личных целях? Помогаете фермерам проникнуть к коменданту субботним вечером, когда ни о каких приёмах уже не может быть и речи?

Эл ничуть не смутился. С его точки зрения достаточно было того, что их с Риддоном пропустили в кабинет.

- Простите, полковник, но на сколько мне известно ещё по предыдущей нашей встрече, следить за выплатой налогов - ваша прямая обязанность. И я рад помочь вам в этом деле, если уж мне выпала такая оказия, - ответил он, улыбаясь.

Лемминг выпрямился и хотел было возмутиться, но тут его взгляд наконец задержался на бледном, украшенном синяками, лице мистера Риддона. Планы полковника резко переменились и он прекратил бесполезный спор с Элмаром Сайбером.

- Что это с вами приключилось, мистер? - спросил он у Джона. - Почему вы считаете возможным являться сюда, ко мне, к должностному лицу, в таком непотребном виде? Что у вас за ранчо? Где оно находится?

Полковник просто вцепился взглядом в Риддона, глядя на него с крайним неодобрением.

Джон встретил неодобрительный взгляд Лемминга со стоическим спокойствием. Несдержанность и хамство коменданта не произвели на него особого впечатления, хотя, несомненно, и не осчастливили. Гораздо больше Риддон остерегался умных противников, они были опаснее, но всё же расслабляться в беседе с этим Леммингом не стоило. Дураки на руководящем месте способны изрядно отравить жизнь окружающим, поэтому обращаться с ними надо осторожно как с тухлыми яйцами.

Принимая во внимание последнее обстоятельство, Джон ответил на вопрос полковника, по-прежнему придерживаясь учтивого тона:

- Ранчо «Мокрая Падь» на реке Сабин. Сестра получила его в наследство и за него надобно заплатить налог. А что до непотребного вида и неурочного визита, - Джон сокрушенно покачал головой, - прошу меня простить, лошадь понесла и выбросила из седла. Упал, ударился о камни, - добавил Риддон невозмутимо, хотя сама мысль о подобной возможности веселила бывшего кавалериста от души.

Признаваться в том, что он участвовал в драке, да еще и с охраной мэра, Джон не собирался ни в коем случае. Так что пусть будет якобы несчастный случай. Хотя неизвестно поверит ли в него янки...

Эл мысленно вздохнул. Не следовало ему предлагать мистеру Риддону поиздеваться над янки. Похоже было, что Джон слишком буквально воспринял его слова. Надо же было так бесхитростно соврать прямо в глаза Леммингу! Полковник не такой дурак, чтобы поверить. На памяти Элмара ещё никто не получал такого роскошного синяка вокруг глаза, падая с лошади. А вот нарвавшись на кулак - сколько угодно. Но вмешиваться в разговор Эл не стал пока. Следовало дождаться реакции полковника.

Лемминг видимо тоже решил, что над ним издеваются, вскочил и вышел из-за стола, остановившись прямо перед Риддоном.

- Вот, значит, как? Упали с лошади? Чудесно! - Он несколько секунд оценивающе разглядывал лицо Джона. - На сколько я понимаю, вы находитесь на территории, прилегающей к Городку. И командует у вас там мистер Фланаган. Я понимаю, почему вы врёте. По декрету, который действует на вашей территории, за драку полагается большой штраф. Будьте уверены, Фланаган умный человек, он дознается о ваших проделках. Он умеет обращаться с бунтовщиками и нарушителями порядка. Хотите заплатить налог? Прекрасно. Но если у вас не хватит денег заплатить штраф - вас непременно публично высекут. Вам это известно?

В доме повешенного не говорят о веревке. В ответ на слова полковника Джон чуть вздрогнул – слишком свежи были кровоточащие рубцы позорного наказания, что на душе, что на теле бывшего аристократа. Тысячи язвительных ответов мерзавцу-полковнику вертелись на его языке, но Риддон сдержал себя. Не хватало еще дать понять янки, что его колкость достигла цели!

- Да, мне известно о декрете мэра, - сказал Джон спокойным, почти равнодушным тоном, - поэтому я сторонюсь драк.

Возможно, врать про падение с лошади, конечно, и не стоило, но сейчас Риддон был слишком измучен, чтобы обдумывать что-либо, кроме самых простых ответов. Даже на спор с полковником в духе «не пойман за руку – не вор» сил у Джона не было. Впрочем, возможно, это было и к лучшему.… Судя по характеру Лемминга, доказывать ему что-либо было бесполезно.

Полковник, естественно, не собирался тратить время и силы своих людей на то, чтобы отправить гонца в Городок и осведомиться у мэра, знает ли он о том, что некий Джон Риддон с кем-то подрался. Лемминг вообще не собирался вмешиваться в авантюру Фланнагана с этим Декретом, с помощью которого мэр Городка намерен был бороться с беспорядками. Но ведь люди, стоящие перед полковником в его кабинете, не знали, что он намерен делать, а что нет. Поэтому полковник решил развить тему и посмотреть, на сколько хватит спокойствия Джона Риддона. О мистере Сайбере полковник предпочёл временно забыть.

- Сторонитесь драк, вот как? - переспросил он. - Да, я вижу это по вашему лицу. Хотя, может быть, мистер Фланнаган с вами уже провёл воспитательную работу? Мне тут донесли, что кого-то он у себя в Городке уже выдрал. Когда же это было?.. - Полковник задумчиво возвёл глаза к потолку. - Дайте припомнить... Да! В этот четверг! И судя по состоянию вашего, гм-м... глаза вы тоже "упали с лошади" день-два назад. Сочувствую! Искренне сочувствую. Но что поделаешь! - Он развёл руками и на всякий случай ушёл на своё место по другую сторону стола. - Наверное, мне не следует сильно томить вас, мистер Риддон. Вы, судя по всему, всё ещё не оправились от вашего... падения. Так что у вас там за налог?

Элу было, в общем-то, плевать на то, что лопочет полковник Лемминг. А Джон до этого момента держался стоически. Так что рейнджер продолжал держаться за плечом Риддона. Хотя и был готов на тот случай, если вдруг Джону взбредёт в голову проделать что-нибудь неожиданное. Например, запустить в голову коменданту чернильницей со стола.

Но Джон не был бы братом Аббигейль Фронтайн, сыном полковника Риддона и потомком череды родовитых предков, чья гордость порой доходила до заносчивости, а сдержанность до холодности, если бы позволял себе бросаться чернильницами. Если он хотел драться, то дрался отчаянно, не размениваясь на мелочи, но сейчас в драке не было смысла. Хотя намеки Лемминга на то, что его, Джона, давно уже выпороли (что целиком и полностью соответствовало истине) были более чем оскорбительны, Риддон лишь побледнел, но ничего не сказал. Глупо было надеяться на то, что вся эта история «как янки выпороли конфедератов» останется в тайне. Разумеется, к утру об этом знал весь Городок.… Так что хочешь, не хочешь, а к шепоту за спиной придется на ближайшее время привыкнуть. Становиться притчей во языцех для гордого Риддона было пуще неволи, но выхода не было. По-прежнему сохраняя спокойствие (больше из вредности, чем от осознанной необходимости) Джон сделал вид, что пропустил мимо ушей все инсинуации полковника.

- Я приехал заплатить налог за наследство, - терпеливо повторил он цель своего визита, - 120 долларов.