Этот поступок, от которого более взрослая леди сгорела бы со стыда, показался девятилетней девочке простым и естественным. Тем более она тоже чувствовала, что общее горе роднит ее с сержантом Ганном, а что может быть дурного в прощании с родственником? Отстранившись, мисс Риддон заметила:

- Думаю, что Джон не будет возражать, если вы нас навестите. Однако я не знаю, где мы тогда будем, - сказала она справедливости ради, - может быть, дядя вообще отправит нас жить к родственникам, на одну из плантаций. Так что, наверное, мы теперь не скоро увидимся.

К слову сказать, Нат сделал правильно, не обращаясь к Джону Риддону. После похорон отца он не желал ни с кем разговаривать и вряд ли с пониманием отнёсся к словам какого-то незнакомого человека. В отличие от Эйбби, чей сознательный возраст пришелся на отставку отца и его присутствие дома, Джон рос почти без полковника Риддона и ему, действительно, не хватало его внимания. Но обладая уже в подростковом возрасте изрядно гордым нравом, младший Риддон не желал это признавать, что вело к проблемам. Впрочем, со смертью полковника его сыну пришлось многое переосмыслить, чем он в настоящий момент и занимался.

- Не знаю, будет ли у меня возможность вас искать, но если будет - я постараюсь. И спасибо за пожелание. Я думаю, что теперь точно доберусь хорошо.

Непосредственность девочки растрогала Ната, и он пришёл к выводу, что действительно пора уходить. Не только по времени, но ещё и потому, что бороться с собственным желанием заплакать становилось всё труднее. Тем не менее, он протянул маленькой дочери полковника руку.

- Вы не проводите меня до двери, мисс Эйбби? - попросил он. - Или мне проводить вас к вашей няне?

Нат - плантатор


А это - его конь

Как ни привыкла Эйбби к заботе и всеобщему обожанию, простые и чуткие слова друга отца пришлись ей по душе. Они даровали утешение в этот тяжелый день, за что дочь полковника была искренне благодарна мистеру Нату. Так что ей было совсем не сложно проводить его до дверей.

Дом уже перестал быть таким тихим и темным – негры, разогнанные Томом, сновали туда-сюда, наводя порядок. Едва не чихнув от поднявшейся в холле пыли, Эйбби повернулась к сержанту и посмотрела на него теперь уже снизу вверх взглядом, в котором светилась все та же доверчивость и симпатия.

- Что ж, до свидания, сэр! – чинно попрощалась она со своим (по мнению Аббигейль) новым другом. – Будете в наших краях – заглядывайте.

Дети, в отличие от взрослых, чаще смотрят на мир оптимистичнее. Тем паче так смотрят дети, чья юность не была омрачена семейными неурядицами или грубым обращением. Поэтому маленькая Эйбби не сомневалась, что когда-нибудь, в будущем, их пути с мистером Ганном пересекутся. Знать, что он к тому времени станет солдатом разорившей Юг армии, она, конечно, не могла.

А потом он встал и пошёл на выход. Задерживаться дальше не было ни времени, ни сил. Уже с улицы помахав девочке рукой, Нат быстрым шагом направился прочь от осиротевшего полковничьего дома. Касаясь груди пальцами, он ощущал, как под одеждой шелестит бумага - последнее письмо его наставника и, наверное, самого близкого человека во всём мире. Это письмо Нат сбережёт всеми правдами и неправдами. Хотя через шесть лет, когда начнётся война между Севером и Югом, уже не посмеет его перечитывать. Но всё равно будет хранить. Так же, как и память о маленькой Эйбби Риддон. Со временем эта память потускнеет и отступит, но однажды вернётся с новой силой. Это будет уже при их следующей встрече...

Сейчас же Нат шёл, смахивая с лица то и дело набегающие слёзы, и думал о том, что приложит все усилия, чтобы выполнить последнюю волю полковника. А именно так Нат воспринял строчки о переводе в Южную армию. Да, он должен это сделать! Хотя бы попытаться...

Нат давно понимал, что Юг и Север расходятся всё дальше и его просьба о переводе вызовет подозрения. Скорее всего, его никто никуда не переведёт, и он лишь нарвётся на очередные неприятности. Но иначе Нат поступить не мог. Он интуитивно чувствовал, что если останется там, где он есть, то в решающую минуту может оказаться совсем не на той стороне, на которой следовало бы быть. Эта уверенность не облекалась в слова, но жила в сержанте Ганне и руководила им...

Забегая вперёд, скажем, что перевестись на Юг Нату не удалось, да и его предположения о том, что своей просьбой он лишь навредит себе, тоже сбылись. А когда в 1861 году началась война, Нат не посмел нарушить присягу и перебежать в армию Юга. Слишком твёрдо он был уверен в том, что не существует на свете причин, по которым можно нарушить клятву. Так он и прошёл всю войну, борясь с противоречием в своей душе и не скрывая собственных убеждений в том, что война эта неправая, и что он сам вынужден воевать на стороне захватчиков и оккупантов. Увы, это убеждение уже не могло помочь ни ему, ни тем более Югу...

Эпизод завершён

Нат - плантатор


А это - его конь