После этой оглушительной победы на Севере царила уверенность, что победа не за горами. Командующий Миссурийским округом генерал Генри Хэллек разработал план решающих ударов по важному теннессийскому железнодорожному узлу Коринф. Эти удары поручалось нанести Теннессийской армии Гранта и Огайской армии генерала Дона Карлоса Бьюэлла. Действовать предполагалось совместными усилиями, и местом соединения двух армий был назначен Питтсбург-Лендинг -старая пароходная пристань на реке Теннесси.

Войска Гранта прибыли на место рандеву первыми и несколько недель провели в безделье и праздности. Лагерем федералов командовала беспечность. Грант был настолько уверен в бессилии конфедератов, что даже не посчитал нужным принять элементарные меры безопасности. Не было сделано ничего – ни редутов, ни траншей, ни засек, практически отсутствовали пикеты и патрули. Вся защита федералов была предоставлена им природой.

Позиция, которую заняли солдаты Гранта, была действительно практически неприступна – с флангов ее закрывали болотистые ручьи Лик и Оул, с тыла - полноводная Теннесси, открытым оставался только фронт. Местность, изрезанную оврагами и усеянную холмами, покрывали непролазные густые заросли. Единственным строением в окрестностях была старая бревенчатая немецкая церковь под названием Шайло1. Короче, федералы могли чувствовать себя в своем лагере вполне уверенно, даже несмотря на присутствие всего в двадцати милях от Питтсбург-Лендинга конфедеративной Миссисипской армии.

Обе противостоящие армии состояли из необстрелянных и необученных новобранцев, подавляющее число солдат получили свои винтовки только на марше к Питтсбург-Лендингу. Но среди них встречались и «ветераны», побывавшие еще в пекле первого сражения при Булл-Ране. Достаточно сказать, что одним из «ветеранских» корпусов Миссисипской армии командовал герой того сражения Пьер Борегар, а среди федералов находилась восходящая «звезда» Севера – Уильям Шерман. Вскоре части Борегара, как и во время Булл-Рана, соединились с войсками генерала по фамилии Джонстон. Правда, звали его Альберт, но он не уступал своему однофамильцу ни в знаниях, ни в военных умениях и считался одним из талантливейших военачальников Юга. Борегар передал ему командование своим корпусом и занял привычное для себя место заместителя.

Еще одной параллелью с Булл-Раном стал предложенный Борегаром план наступательных действий, мало отличавшийся от прошлогоднего плана Ирвина Мак-Дауэлла – Борегар предложил ударить по Гранту, прежде чем к нему прибудет подкрепление. Джонстон не устоял перед настойчивостью своего более опытного коллеги, и 3 апреля Миссисипская армия выступила в поход на Питтсбург-Лендинг. Упомянутые двадцать миль конфедераты преодолевали по дорогам, размытым еженощными дождями, и на рубеж планируемой атаки вышли только к вечеру 5 апреля. Прибытие вражеских войск не прошло незамеченным северянами, но они не придали этому событию особого значения и спокойно легли спать.

По плану Джонстона-Борегара первым силу конфедеративной атаки должен был испытать на себе правый фланг федералов. И пока ониприходили бы в себя, занимаясь перегруппировкой войск, по левому флангу Гранта наносился главный удар, оттесняющийего от пристани, через которую проходили пути отступления и сообщения с Огайской армией. Затем в дело вступил бы резервный корпус, добивавший деморализованных северян. Открыть сражение поручалось корпусу генерала Уильяма Харди, затем его должны сменить силы генералов Брэкстона Брэгга и Леонидаса Полка (последний, между прочим, по своей мирной профессии - священник). Резервом командовал бывший вице-президент США Джон Брекинридж.

Воскресный день (опять аналогия с Булл-Раном) 6 апреля выдался на редкость теплым и солнечным. Первыми надвигающуюся грозу почувствовали солдаты из дивизии генерала Бунвиля Прентисса. Они проснулись встревоженные редкой пальбой на аванпостах, и пока командиры соображали, что бы это могло значить, их незащищенный лагерь накрыла серая туча конфедеративной пехоты. В мгновение ока, почти без сопротивления, дивизия Прентисса была рассеяна.

Ожесточенная стрельба поставила на ноги остальные федеральные войска. Оборону возглавил генерал Шерман. Новобранцам федеральнымпротивостояли три линии новобранцев конфедеративных. И молодые федералы либо сразу покидали поле боя, дав себе команду «бегом марш!», либо стояли насмерть в одном ряду с ветеранами. Левому флангу генерала Харди «посчастливилось» выйти на вторую категорию новобранцев и 6-й Миссисипский полк оставил на подходах к федеральным позициям 2/3 своего состава – из 425 человек, начавших атаку, только 100 смогли пробиться к основным силам наступавших.

На помощь оборонявшимся поспешили дивизии генералов Джона Мак-Клернанда, Уильяма Уоллеса и Стивена Хёрлбута, но они были еще достаточно далеко, когда с юга по Шерману ударил Брэкстон Брэгг. Убийственным огнём Брэгг рассыпал фланговую бригаду северян, и тем не было другого пути, кроме отступления. Шерману удалось отвести свою дивизию в полном порядке, оставив голодным джонни свой лагерь на разграбление. Помня обещание Борегара об обильном завтраке и настоящем кофе за счет гостеприимства янки, повстанцы с жадностью набросились на обнаруженную в лагере еду. Офицерам стоило большого труда заставить их вернуться в строй и продолжить наступление.

На других участках фронта дело обстояло похоже - федералы отступали перед превосходящими силами противника, заставляя того в прямом смысле обливаться потом и кровью. В десять утра на поле боя появился генерал Грант, ночевавший в девяти милях от Шайло. Он застал армию в плачевном состоянии. По его собственным оценкам, на берегу Теннесси собралось 15%его войск. Некоторые особо активные «солдаты» уже валили деревья, намериваясь построить плоты и удрать вниз по реке. Чтобы обернуть беглецов назад, Гранту пришлось прибегнуть к помощи кавалерии.

Как у северян, так и у южан в бой постепенно вступили все наличные силы. Обороняющиеся и атакующие порядки смешались, что весьма затрудняло управление сражением. Ко всему прочему добавилось многоцветие униформы. Луизианская «Орлеанская гвардия» была обстреляна своими только за то, что носила синие мундиры. Чтобы избежать дальнейших недоразумений, «гвардейцам» было приказано вывернуть мундиры наизнанку. Теперь их узнавали соратники, но не мог узнать собственный командир…

В целом, конфедераты достигли своей цели – они смели янки с поля боя и прижали их к реке. Теперь оставалось их добить. Свежих сил у конфедератов не осталось, и генерал Джонстон бросил в бой свой последний резерв – самого себя. Верхом на коне, размахивая обнаженной шпагой, он повел атаку на Персиковый сад. После короткой рукопашной схваткисад был взят, но храбрый Джонстон был ранен в бедро, и в 2. 30 пополудни истек кровью. После гибели Джонстона конфедератов возглавил генерал Борегар, который счел необходимым прекратить наступление.

Уставшие солдаты Гранта были не в силах провести контратаку, а прибытие подкреплений в лице дивизий Льюиса Уоллеса и Уильяма Нельсона задерживалось. Гранту не оставалось ничего иного, кроме приказа «стоять до последнего». Генерал Прентисс воспринял этот приказ буквально. Ему удалось собрать остатки своей дивизии и занять позицию, подобную той, которую через несколько месяцев, в сражении при Энтиетеме, займет Дэниел Хилл – залечь в овражке, превратив его в естественный окоп.

Конфедераты попытались завалить огневые точки Прентисса своими телами, но у них ничего не вышло – все 12 (!) атак были благополучно отражены. На уничтожение этого «гнезда шершней» были брошены почти все свободные силы южан. Им удалось охватить «гнездо» со всех сторон, отрезав его от остальной федеральной армии, и начать методичное «выкуривание» артиллеристским огнём. Потери среди федералов были настолько ужасными, что Прентисс пришел к единственно верному решению и выбросил белый флаг.

Время, которое отнял у конфедератов Прентисс, северянами было использовано с толком. Гранту удалось восстановить оборонительную линию на левом фланге. Федералы засели за глубоким оврагом. С юга их прикрывала Теннесси, в которую вошли две канонерские лодки флота США. На холмах было установлено 50 орудий.

Но сила позиций северян не смутила конфедератов. Бригады Джеймса Чалмерcа и Бушруда Джексона, не обращая внимания на огонь полевых орудий и неся страшные потери, бросились в атаку столь яростно, что федералы опешили и подались назад. Но тут, наконец, прибыла дивизия Нельсона, которая с марша вступила в бой и оттеснила мятежников на стартовые позиции.

В 6 вечера Борегар решил прекратить бой и скомандовал привал. На поле боя опустилась ночь, которую с большой натяжкой можно назвать спокойной. Измотанным солдатам не давали уснуть стоны раненных, ливень, и свист морских снарядов, которыми федеральные канонерки «отмеряли время» каждые 15 минут. Ночью к позициям северян вышел резерв – дивизия Лью Уоллеса и авангардные части Огайской армии. Постепенно численность федералов вдвое превысила Миссисипскую армию.

Конфедераты ничего об этом не знали, и встреча со свежими силами противника была для них неожиданностью. Сражение возобновилось в 7 утра, и на первых порах удача находилась на стороне конфедератов. Дивизия Бенджамина Читхема сумела взять в кольцо федеральное пополнение в лице дивизии Нельсона и уже приступила к ее уничтожению, но была вынуждена отступить под артиллеристским огнем генерала Томаса Криттендена.

На поле боя появилось остальное пополнение северян. Увидев с каким многочисленным противником ему приходится иметь дело, Борегар стал помышлять об отступлении. Но чтобы отступление не превратилось в бегство, отступающих следовало прикрыть стойкой обороной или контратакой. Эту обязанность Борегар возложил на генерала Брекинриджа. Удар, который Брекенридж нанес в центр федеральной линии, был настолько мощным и неожиданным, что северяне отступили.

Но южане не собирались развивать свой успех. Под прикрытием Брекинриджа Борегар вывел войска из боя и начал отступление к Коринфу. Арьергард южан занял позиции у Шайло, около часа отражал натиск Шермана, стремившегося вернуться в свой разграбленный лагерь, и затем медленно отошел вслед за своей армией.

Федералы не стали преследовать отступающих – им предстояла тяжелая работа по сбору раненных и похоронам убитых. За два дня битвы при Шайло американская нация потеряла столько своих сынов, сколько за всю Войну за независимость, англо-американскую войну 1812-14 годов и Мексиканскую кампанию вместе взятые.

Схема сражения